О судьбе киргизского народа в первые пять веков н.э. не упоминается вообще вплоть до образования в шестом веке кочевой империи турок- огузов. подробны сведения о киргизах появляются в китайских источниках. В частности в них говорится, что границами киргизской земли были: на юго-востоке – горы Кегмен (Саянские горы), на западе – горы Кенгю-Тарман (по всей вероятности – Алтай).

Раннесредневековое население Енисея в греческих источниках именовалось

"херкис", "хирхиз", в арабских и персидских —"сяцзасы", "цзилицзисы", в древнетюркских и уйгурских, а также в согдийских текстах — "кыргыз".

Последний термин был точной передачей самоназвания народа.

Впервые географически точно указывается, где жили киргизы и какие пути соединяли их страну с другими; впервые также сообщаются сведения о физическом типе и языке киргизского народа. Сверх того, эти сведения могут быть дополнены начинающимися в тот же период сведениями арабских географов: наконец, что особенно важно, о киргизах несколько раз упоминается в так называемых "орхонских" надписях — исторических надписях, оставленных, преимущественно на реке Орхоне, господствовавшими тогда в Монголии турками.

Что касается путей в страну киргизов, то китайцы говорят о пути от

Селенги до "Черных гор" или гор Тань-мань; Фр. Хирт полагает, что имеются в виду Саянские горы и что те же горы упоминаются в орхонских надписях под названием Кенгю-Тарман, или Кенгю-Тарбан. По надписям, эти горы были крайним западным пределом турецких владений, причем об этом говорится тотчас после рассказа о подчинении киргизов, по которому киргизы жили за горами Кёгмен. Последнее название Хирт нашел в другом китайском источнике (VIII в.) в транскрипции Кюй (Цюй) мань. По его мнению, Кюймань и Таньмань, как по-турецки Кёгмен и Кенгю-Тарман,—одно и то же, что маловероятно. Более правдоподобно, что горы Кёгмен были юго-восточной, горы Кенгю-Тарман — западной границей области киргизов; в первом случае,. вероятно, имеется в виду Саянский хребет, во втором —-

Алтай, хотя в Тан-шу сказано, что страна киргизов простиралась до гор

Таньмань на юг. Путь к киргизам через горы Кёгмен упоминается и мусульманскими географами,. как путь с юга, из области, где теперь

Турфан. Между этой областью и горами Кёгмен были еще горы Кемиз-арт и

Манбек-Лу; после перехода через горы Кёгмен шли еще семь дней до ставки киргизского кагана. Мусульманские географы ничего не говорят о реке, протекавшей через страну киргизов; у китайцев эта река называется Гянь, т. е. Кем (Енисей).

Киргизы, по Тан-шу, "перемешались с динлинами"; в то же время говорится, что они внешностью походили на народ, получивший от китайцев прозвание бома ("пегие лошади"—будто бы за то, что у этого народа были лошади такого цвета). Бома жили прямо к северу от турок (огузов); надо было бы ожидать: от киргизов, тем более что дальше сказано, что они постоянно воевали с киргизами; их земля всегда была покрыта снегом и доходила на севере до моря. Черты наружности перечисляются не при описании бома, но при описании киргизов: "рыжие волосы, румяное лицо и голубые глаза". Такие же черты наружности, так мало соответствующие современному киргизскому типу ("красные волосы и белая кожа"), приписываются киргизам в рассказе персидского автора XI в. Гардизи, заимствованном, по-видимому, у писавшего в VIII в. (ум. в 757 г.) Ибн

Мукаффы; по этим признакам Ибн Мукаффа считал киргизов родственниками славян. Китайцы говорят еще, что по языку киргизы отличались от бома; приводится несколько киргизских слов (например, слово ай—месяц), из которых видно, что киргизы уже в то время говорили на одном из наречий турецкого языка. К туркам по языку причисляют киргизов и мусульманские авторы.

Из всего этого, по-видимому, можно заключить, что киргизы были отуреченными енисейскими остяками и вели войны со своими родичами, сохранившими свой прежний язык. У енисейских остяков сохранились предания о нападении на них "сверху", т. е. с юга, могущественного народа килики; но, конечно, эти предания могут относиться и к более поздним событиям.

Народ бома не достиг политического объединения; каждая община имела своего начальника, независимого от других, тогда как во главе киргизов стоял единоличный владетель, носящий в китайской истории титул ажо. Ни в турецких, ни в других, кроме китайских, источниках этого титула нет; проф. Н. Н. Козьмин думает узнать его в русском документе 1701 г., где упоминается "езерский (сзеры — один из киргизских родов) судья Ожо"

(ниже — Ожо и Оджа). В документе 1700 г. встречается имя Бо-тиажо, причем вторую часть этого имени можно толковать как титул.

В китайских и некоторых западных (в особенности византийских) источников указывается, что в VI в. произошло выступление первого по времени народа, называвшего себя турками; во главе этого народа стояли два брата, которых китайцы называют Тумынь и Шэдеми. Братьям удалось подчинить себе все степи и некоторые культурные области от границ Китая до границ Византии и Персии; Тумынь остался на востоке, Шэдеми ушел на запад, где после него правили его потомки. Тумынь умер в 553 г.; время смерти Шэдеми китайцами не указывается; Шаванн старается доказать, что

Шэдеми есть Диль-зибул или Сильзибул, византийских источников, умерший в 576 г.

Орхонские надписи только в кратких словах говорят о первых турецких каганах, носивших имена Бумын (можно читать также Буман) и Истеми; среди подчинившихся им народов упоминаются и киргизы. Китайцы говорят только о подчинении киргизов западно-турецкому кагану .Дулу; происхождение его в точности не установлено; Шаванн полагает, что он был потомком Шэдеми (Истеми) в пятом поколении. Дулу умер в 653 г., после нескольких неудач и поражений; временем его высшего могущества был 638 г., когда ему подчинились бома и гегу (у Ша-ванна Кie-Коu), как здесь названы киргизы. Власть турок распространялась некоторое время, следовательно, не только на киргизов, но и на их северных соседей. Где проходила северная граница области киргизов и вместе с тем области распространения турецкого языка, точно не указывается; некоторый ответ на этот вопрос дают слова Тан-шу: "все реки (бассейна Енисея) текут на северо-восток. Минуя Хягас (чаще всего употреблявшаяся при династии Тан транскрипция слова кыргыз), они соединяются и текут на север". Возможно различное толкование этих слов. Если речь идет о повороте Енисея ниже впадения Ангары около Енисейска, то граница киргизской области приблизительно совпадала бы с нынешней этнографической границей турецких народностей (так называемых "сибирских татар", со времени революции называющих себя хакасами) с самоедами и тунгусами. Область енисейских остяков начинается теперь гораздо севернее, у деревни

Анцыферовой, но сохранились воспоминания о том, что прежде они жили гораздо южнее. Если имеется в виду поворот Енисея ниже впадения Кана

(что более соответствовало бы определению стран света), то северная граница киргизской области (и распространения турецкого языка) была бы тогда гораздо южнее.

Китайцы говорят еще, что "прежде хягасское государство зависело от дома

Сеяньто, который имел там своего гелифу для верховного надзора". Слово гелифа, по другой транскрипции сылифа, есть, как теперь доказывают, встречающийся в орхонских надписях турецкий титул эльтебер. По степени политического значения надписи различают два типа народов (будун): народ с эльтебером (эльтеберлиг будун) и народ с каганом (каганлыг будун); титул эльтебер стоял ниже титула каган и давался предводителям небольших народов, не имевших самостоятельной политической жизни. Дом

Сеяньто принадлежал к числу турецких владетельных домов, причем китайцы говорят, что "поколение Сеяньто составилось из двух родов, Се и Яньто".

Была попытка объяснить эти названия как транскрипцию турецких слов сир и тардуш. Слово сир встречается только в одной надписи, в сочетании тюрк сир будун, причем из текста не видно, надо ли понимать слово сир как собственное имя или как нарицательное; слово тардуш встречается очень часто как название одной из двух главных ветвей турецкого народа, но сочетания сир тардуш в надписях нет, а потому толкование слов се-яньто, предложенное Хиртом, остается сомнительным; в новейшем труде об орхонских надписях, принадлежащем Томсену

(известно, что Томсену принадлежит и честь открытия ключа к чтению надписей), оно не принято.

В главе Тан-шу о покорении Сеяньто киргизы не упоминаются. Из приводимых ниже данных можно заключить, что возвышение Сеяньто в

Восточной Монголии относится приблизительно к тому же времени, как могущество западно-турецкого кагана Дулу, так что киргизы,. по- видимому, в одно и то же время подверглись нападениям двух ветвей турок- огузов, с востока и запада. Сеяньто возвысились в первый раз в начале

VII в. в связи с поражением победоносного некоторое время западно- турецкого кагана Чуло; в 611 г. Чуло был вынужден удалиться в Китай.

Сеяньто в это время действовали в союзе с другим турецким народом, уйгурами, юго-восточными соседями киргизов, занимавшими страну от

Селенги к западу; потом между ними произошел разрыв, и в 629 г. предводитель Сеяньто Доми погиб в борьбе с уйгурским предводителем

Тумиду. Еще раньше, когда возвысился западно-турецкий каган Щегуй, предводители Сеяньто отказались от своих притязаний на каганство. Эти притязания потом возобновил предводитель Инань, сначала подчинившийся восточно-турецкому кагану Хели (620—630), потом, после его поражения, сделавшийся первым лицом в Восточной Монголии и правивший до 645 г.; по- видимому, это было временем высшего могущества Сеяньто, и к этому времени должно быть отнесено подчинение им киргизов. Через несколько лет после смерти Инаня его преемник погиб в борьбе с уйгурами.

Уйгурский предводитель Тумиду, номинально подчинившийся Китаю, но в своих владениях продолжавший называть себя каганом" был убит в 648 г. своим племянником Угэ. Угэ и его преемники уже не имели такого значения, и киргизы теперь могли действовать самостоятельно. В 648 г., в год смерти Тумиду, через 3 года после смерти Инаня и во время упадка могущества западно-турецкого кагана Дулу, киргизами было отправлено первое посольство в Китай. Китай достиг в это время высшей степени могущества; номинально ему подчинились все земли, входившие прежде в состав турецкой империи, как ее восточной (еще с 630 г.), так и ее западной

(после 658 г.) ветви. Областью Китайской империи формально сделалась и страна киргизов, причем официально было восстановлено ее прежнее китайское название Гяньгунь. Фактическими властителями в степи везде оставались прежние ханы и предводители, только теперь они считались китайскими губернаторами, получили китайские чины и были подчинены китайскому наместнику, жившему в городе Яньжань (в провинции Шаньси, недалеко от нынешнего города Датунфу, считающегося и теперь "одним из важных стратегических пунктов в Северном Китае"). В стране киргизов

"главно-начальствующим" был поставлен старейшина (сылифа) Шибокюй

Ачжань, лично приезжавший к китайскому двору. Сношения киргизов с

Китаем продолжались до 758 г., когда их страна была покорена уйгурами.

Было два посольства в период 650—683 гг., одно в период 705—711 и четыре в период 713—755 гг. Тем не менее китайцы ничего не говорят о том, какое участие принимали киргизы в событиях конца VII и начала VIII в. Сведения об этом мы находим только в открытых в Монголии турецких надписях этого периода.

Надпись Тоньюкука говорит о составившейся против восточных турок коалиции трех "каганов": китайского, западно-турецкого (во главе западных турок стоял в то время род тюргеш) и киргизского; таким образом, на этот раз в коалиции, кроме китайцев, принимали участие только народы запада. Тоньюкук решил произвести нападение на киргизов.

По-видимому, эта война произошла зимой (710/11 г.); надпись только в кратких словах говорит о битве и победе над киргизами; более подробно говорится о трудностях перехода через горы Кёгмен, т. е. через Саянский хребет. Через эти горы был только один путь, в то время закрытый снегом; от одного человека из народа азов (о нем см. ниже) Тоньюкук узнал, что есть еще узкая дорога, где одна лошадь должна была идти за другой, вдоль реки Аны. Тоньюкук решил идти этим путем; войско собралось за местностью Ак-Термель, откуда пешком проложило себе путь через снег. Люди шли сначала верхами, потом вверх по реке пешком, таща лошадей за собой и держась за деревья (или, что более вероятно, за деревянные палки). Передовой отряд протаптывал дорогу в снегу, за ним шло войско; так был пройден перевал Ыбар (?); после этого еще десять суток с таким же трудом и по такому же глубокому снегу совершался спуск; проводник был признан обманщиком и был убит. Дойдя до реки Аны, войско село на коней и быстро отправилось в страну киргизов; ему удалось застигнуть врага врасплох.

По другой надписи, битва произошла в горах Сонга (или Сунга); турки убили кагана киргизов и завоевали их государство. Как и другие завоевания Мочжо, это завоевание скоро было утрачено; в 731 г. на поминки по царевиче Кюль-тегине, сыне Ильтерес-кагана и брате царствовавшего в то время Бильге-кагана (у китайцев Моги-лянь), явился, среди прочих, посол киргизского кагана Тардуш-Ынанчу-чур (чур—часто встречающийся турецкий титул).

Чтобы разобраться в рассказе о походе турецкого войска на киргизов, необходимо, конечно, основательное знакомство с путями через Саянский хребет. Незадолго до мировой войны было приступлено к проведению колесной дороги от деревни Означенной, где оканчивалось судоходство вверх по Енисею, на селение Усинское; по-видимому, эта дорога должна была примкнуть к тому пути, которым прошел в 1870 г. Г. Н. Потанин.

Потанин описывает три дороги от усинских деревень к Минусинску,

"пролегающие по крутым горам Саянского хребта", "где движение производится исключительно на лошадях с легкими вьюками и то только в течение трех летних месяцев". Есть зимний путь по рекам Усу и Енисею; возможно, что турки воспользовались им. "Аны" в таком случае есть

Енисей; других примеров употребления такого названия мы не знаем.

Известно, что слово "Енисей", несмотря на попытки турецких и татарских публицистов объяснить его из турецкого языка (Еничай—Новый ручей), есть тунгусское Ионеси (Большая вода) и не употреблялось ни одним турецким народом.

Примыкали ли владения киргизов на юго-западе непосредственно к владениям их союзников того времени,. тюргешей, стоявших во главе западных турок, из надписей не видно; прежде чем идти на тюргешей,

Тоньюкук со своим войском вновь перешел из страны киргизов на южную сторону Саянского хребта. Вместе с киргизами несколько раз упоминается народ аз; в одном месте азы называются вместе с тюргешами, следовательно, жили, вероятно, от киргизов к юго-западу, между Саянским хребтом и Алтаем. Вместе с киргизами упоминается еще народ чик; турки совершили поход на этот народ еще в 709 г., перед походом на киргизов, причем говорится о переправе через реку Кем, но не о переходе через

Саянский хребет; вероятно, чики жили к югу от этого хребта, на речках, составляющих истоки Енисея. К востоку от киргизов и к северу от уйгуров, к югу от небольшого озера (Косогола) жил, по китайским известиям, народ дубо; так (туба) теперь называют самоедов; теперь самоедские племена так далеко на юг не заходят. Китайцы и в то время причисляют дубо и союзные с ними роды милегэ и эчжи (связь этих родов с дубо была настолько тесной,. что говорится о делении дубо на три рода) к туркам. Возможно, что эти самоедские племена уже тогда были отуречены; по обычаю ходить на лыжах их называли "турками с деревянными лошадьми" (по-китайски мулш тугюй). На берегах озера Гянь-хай (по мнению Иакин-фа—Байкал) с киргизами были смежны народы дахань. и гюй, причем первый народ жил к северу от второго, Киргизское государство простиралось на восток до области народа гулигань, в орхонских надписях курыкан. По переводу и толкованию Иакинфа, курыканы жили к северу от Байкала до Ледовитого океана, по переводу Ша-ванна—к северу от пустыни и к югу от Байкала. Во всяком случае, владения киргизов занимали обширное пространство до

Байкала, и потому киргизы могли соперничать с турками-огузами даже в эпоху их могущества. Факт выдачи дочери Ильтерес-кагана за кагана киргизов не был, по-видимому, исключительным; по крайней мере, китайцы говорят, что турецкий царствующий дом вообще выдавал своих дочерей за киргизских старейшин.

Положение киргизов изменилось к худшему после перехода господства в

Восточной Монголии от турок-огузов к уйгурам. Надписи, составленные от имени умершего в 734 г. Бильге-кагана, показывают, что турецкий царствующий дом считал свое могущество обеспеченным надолго; на уйгуров обращалось так мало внимания, что название этого народа встречается в надписях только один раз; между тем в 745 г., через одиннадцать лет после смерти Бильге-кагана, господству турок-огузов в Восточной

Монголии был положен конец, и все их владения перешли к уйгурам.

В рассказе о киргизах в Тан-шу сказано, что они были покорены уйгурами в 758 г.; в рассказе об уйгурах об этом событии не упоминается. В 758 г. правил уйгурский каган, которого китайцы называют Гэлэ-хан Мояньчжо

(745—759); в том же 758 г. его посол в китайской столице спорил о первенстве с арабским послом. По-видимому, этому же кагану посвящена сильно искалеченная турецкая надпись, найденная около Селенги и изданная в 1'913 г. финляндским ученым Рамстедтом. Изложение событий доведено в ней только до 757 г., но из нее видно, что у уйгуров были на

Енисее столкновения с чиками и киргизами еще в 750 и 751 гг., причем упоминается киргизский хан.

К несколько более позднему времени, к концу VIII в., относится другая изданная Рамстедтом надпись, составленная от имени жившего в стране уйгуров сановника киргизского происхождения. Надпись упоминает о его наставнике, причем употребляется сирийское слово мар — господин, из чего Рамстедт заключает, что этот киргиз принял распространившуюся в то время в стране уйгуров религию переднеазиатского происхождения — манихейство.

Если китайцы считали покорение киргизов уйгурами в 758 г. окончательным, то это, вероятно, объясняется тем, что после 758 г. в

Китай больше их приходили киргизские посольства. Что киргизы продолжали оказывать уйгурам сопротивление, видно из надписи на китайском языке, относящейся к царствованию другого уйгурского кагана, правившего от 808 до 821 г. При этом кагане снова была война между уйгурами и царством

Гяньгуиь, т. е. киргизами, которым приписывается большое могущество; у них будто бы было до 400 000 вооруженных луками воинов (по Тан-шу, у киргизов было всего 80 000 человек войска). На этот раз киргизское государство будто бы потерпело полный разгром и прекратило свое существование; но в Тан-шу, в рассказе о появлении нового киргизского кагана и о полной победе его над уйгурами в 840 г., говорится, что до своей победы этот каган "двадцать лет продолжал войну" с уйгурами. Если так, то почти не остается времени для полного подчинения киргизов уйгурскому кагану.

По переводу Иакинфа, в Тан-шу говорится, что киргизский владетель получил от уйгурского кагана титул Пиць-се Тунге Гинь, без прибавления слова каган; таким образом, поражение киргизов имело последствием только утрату каганства и независимости, но не утрату государственной автономии. При благоприятных обстоятельствах, по-видимому, очень скоро после поражения, киргизский ажо, как его называли китайцы, мог возобновить борьбу с уйгурами и притязания на каганство, опираясь, по- видимому, на западных союзников. Говорится, что он объявил себя ханом

(каганом), свою мать, происходившую из тюргешей, вдовствующей ханшей

(хатун), свою жену, дочь карлукского государя, носившего титул ябгу, ханшей. Карлуки, ушедшие в VIII в. на запад и образовавшие после 766 г. государство с центром на берегах Чу, постоянно упоминаются и потом как соседи и союзники киргизов; но упоминание тюргешей кажется несколько странным; тюргешское каганство уже около 740 г. было уничтожено арабами; после

756—57 г. тюргеши уже не имели никакого политического значения.

Война с уйгурами кончилась торжеством киргизов в 840 г., когда киргизами была взята столица уйгуров на Орхоне (ныне развалины

Харыбамыза); от местопребывания киргизского кагана на Енисее до этого города считали 40 дней верблюжьего хода; при этом был убит уйгурский каган, правивший с 832 г. Киргизам не удалось окончательно покорить уйгуров; несмотря на потерю столицы, в 841 г. был провозглашен новый уйгурский каган Угс, боровшийся со своими врагами еще до 847 г., когда он погиб в борьбе со своими мятежными подданными; после этого уйгуры частью подчинились завоевателям Монголии—киргизам, частью ушли на юг, где основали два княжества, одно в области Турфана, другое в области

Ганьчжоу. Господство над Монголией перешло к киргизам, государство которых благодаря этому сделалось первенствующей кочевой державой в восточной части Средней Азии.

Государство Кыргыз располагало значительными по тем временам вооруженными силами в 80 тысяч строевого войска. В основном это была конница, вооруженная луками, копьями и саблями. Круглые щиты, доспехи делались из кожи, дерева и железных пластин. В войске кыргызов была строгая дисциплина; если кто-либо струсил или поддался панике, ему отрубали голову.

Население государства Кыргыз вело комплексное хозяйство: земледелие, скотоводство, горнорудный промысел, охота и рыболовство. Специально обученные группы кыргызов занимались разведкой и добычей железа, меди, олова, золота, серебра, мышьяка. Кузнецы, литейщики и ювелиры делали изделия высокого качества. Особо славились кыр-гызские оружейники.

Кыргызы не раз снаряжали торговые посольства в Китай, в свою очередь, богатства кыргызской земли привлекали иноземных купцов. Поэтому от трассы Великого Шелкового пути, пересекавшего Центральную Азию, было проложено ответвление, которое начиналось в Турфанском оазисе и вело на север, в Туву, пересекало Саянские горы, а затем шло вдоль течения

Енисея, к ставке ажо. Эту трассу назвали Кыргызской. Приезжие покупали прекрасных лошадей, пушнину, мускус, ископаемые бивни мамонта, ценные сорта древесины, а из ремесленных изделий—оружие и сосуды из золота и серебра. Караваны из Китая, Восточного Туркестана, Согда и Чуйской долины доставляли в эти края ткани, виноградное вино, предметы роскоши и украшения.

Внешне енисейские кыргызы были европеоидами — "с рыжими волосами, с румяным лицом и голубыми глазами"" — как отмечает китайский источник.

Жили большими патриархальными семьями. Многоженство было обычным явлением. За невесту выплачивали калым скотом. Иногда он достигал очень больших (до тысячи голов) размеров. Одежду шили из привозных тканей, а также из собольего и рысьего меха, бедные носили одежду из овчины.

Знать отличалась высокими войлочными белыми колпаками с загнутыми вверх полями. Эта древняя этническая особенность сохранилась в Тянь-Шане до сих пор в традиционных белых колпаках. Иносказательное самоназвание кыргызов в эпосе "Манас" было "ак-калпактуу" (то есть "белоколпачные").

Кыргызы сжигали покойных, а пепел хоронили. Для знати над могилой сооружали большие насыпи, окруженные вкопанными вертикально каменными стелами. Такие сооружения называются "чаа-тас" ("камень войны"). Под насыпью чаа-тасов иногда сооружали тайники, где прятали сокровища.

Кыргызы были язычниками. Верховными божествами, как и у других тюркских народов, считалась божественная чета — Тенгри и Умай. Наиболее ярко верования кыргызов описал персидский историк Гардизи (XI в.): "Кыргызы, подобно индусам, сжигают мертвых и говорят: "Огонь — самая чистая вещь; все, что попадает в огонь, очищается: так и мертвого огонь очищает от грязи и грехов". Некоторые из кыргызов поклоняются корове, другие — ветру, третьи — ежу, четвертые — сороке, пятые — соколу, шестые — красивым деревьям. Среди них есть люди, которые называются фагинунами (шаманами); каждый год они приходят в определенный день, приводя музыкантов и приготовляют все для веселого пира. Когда музыканты начинают играть, фагинун лишается сознания; после этого его спрашивают обо всем, что произойдет в том году: о нужде и изобилии, о дожде и засухе, о страхе и безопасности, о нашествии врагов. Все он предсказывает, и большей частью бывает так, как он оказал". Это первое подробное описание камлания кыргызских бакшы — шаманов.

В VII в. у кыргызов появилась руническая письменность. Грамотность народа была сравнительно высокой. На Енисее и в Туве найдено свыше 120 памятников древнекыргызской письменности.

Енисейские кыргызы не считали себя потомками волчи-цы, В их генеалогическом предании повествуется, что предок кыргызов был

"сотворен" в пещере в результате чудесного брака между "коровой" (те народы называли коровой самку лося или оленя) и каким-то божеством.

Великодержавие енисейских киргизов

Енисейские кыргызы шли к своему возвышению постепенно, но настойчиво.

Дело обстояло так. В VIII в. уйгуры во главе с родом Яклагар стали соперничать за власть с тюркским родом Ашина. Когда Второй тюркский каганат ослаб, объединенные силы уйгуров, карлуков и басмылов разгромили его. Возникла новая степная держава кочевников—уйгурский каганат (745— 840 гг.), в период могущества которого даже Китай выплачивал ему значительную дань.

В 750—751 гг. уйгуры завоевали Туву, где жили союзники кыргызов — племена чиков. Кыргызы понимали, что следующий удар обрушится на них, поэтому они по предложению карлуков заключили с ними союз. Впервые после поражения в черни Сун-га (711 г.) кыргызские войска вступили в борьбу за власть над Центральной Азией. Они отправили в Туву легковооруженные "летучие отряды" для разведки. Уйгуры перехватили их и разбили, а затем в сражении на р. Иртыш нанесли поражение кар-лукам.

Однако оккупации государства Кыргыз не произошло, так как ажо кыргызов номинально признал верховную власть уйгурского кагана, получил от него феодальный титул и обязался выплачивать дань. Окрепнув, каган в 758 г. совершил поход за Саяны и завоевал государство Кыргыз. В 759 г. кыргызы восстали, но потерпели поражение.

Долгие годы государство Кыргыз готовило силы для освобождения и не напрасно. Уже в первой половине IX в. оно обладало стотысячной армией, которая успешно могла вести как оборонительные, так и наступательные бои.

Во главе администрации и армии стал сам ажо. Он наладил дипломатические связи с арабами, Тибетом и государством карлуков на Тянь-Шане, которые враждовали с уйгурами. Мать ажо происходила из знати тюргешей, а жена была дочерью карлу кского государя. Почувствовав силу, ажо около 818 г. провозгласил себя каганом, что было равносильно объявлению войны уйгурам: традиционно считалось, что в Центральной Азии не должно быть двух высоких правителей.

В ответ на вызов уйгуры в 820 г. направили на Енисей войска. Началась война, которая велась с переменным успехом в течение 20 лет. В сражениях кыргызы одерживали верх, что позволило ажо в обращении к кагану уйгуров заявить: "Твоя судьба кончилась. Я скоро возьму золотую твою орду, поставлю перед нею своего коня, водружу мое знамя. Если можешь состязаться со мною, то немедленно приходи; если не можешь, то скорее уходи". Это было требование о безоговорочной капитуляции.

Военные неудачи обострили борьбу внутри уйгурского каганата.

Многоснежной зимой 840 г. начались падеж скота, голод и эпидемии. В это тяжелое время один из мятежных уйгурских вельмож призвал на помощь кыргызов. Они бросили под стены Орду-Балыка стотысячную армию, разгромившую уйгурские войска, взяли и сожгли ставку кагана, который погиб в бою. Остатки уйгуров бежали в Китай, Восточный Туркестан и

Забайкалье. Уйгурский каганат пал. Небольшая часть его подданных сумела закрепиться только в Восточном Туркестане, где создала свое княжество.

На развалинах каганата уйгуров образовалась держава кыргызов. На западе ее границы проходили по р. Иртыш, на севере и востоке — по рекам

Ангара, Селенга и хребту Большой Хин-ган, на юге — по пустыне Гоби.

Китайская дипломатия решила использовать новых хозяев Центральной Азии в своих целях.

Начался частый обмен послами и переписка между императором и каганом. В письмах император упорно советовал кагану "вырвать с корнем уйгуров, уничтожить их государство и города". Это была традиционная политика

Китая по отношению к кочевникам, суть которой сводилась к принципу: руками варваров подавлять варваров.

Сами же кыргызы стремились к тому, чтобы освободиться от уйгурского господства и сокрушить военные силы противника. Добившись своего, они прекратили военные действия и оставили уйгурское население в покое. Во главе разобщенных групп уйгуров кыргызский каган ставил доверенных лиц из своих феодалов.

Китайским дипломатам не удалось сделать кыргызского кагана вассалом

Китая. Каган и его военачальники тем не менее получили высокие китайские титулы. Однако кыргызы поддерживали дружеские связи с Китаем только в своих политических и торговых интересах. Китайская хроника так характеризует эти отношения: "Кыргызы получили титул хана, но не думали служить как вассалы". Кыргызы также рационально использовали доступ к авторитетным культурным центрам. В Х в. в Китае обучалось много кыргызских молодых людей. Некоторые из них достигали такой высокой учености, что приглашались на службу к иноземным дворам. В Тибете, к примеру, работал переписчик китайских книг о буддизме, выходец из

"княжеского дома страны Кыргыз".

Таким образом, в IX—Х вв. кыргызская военно-феодадьная знать достигла наибольшего могущества за счет территориальных захватов и установления обширных политических, экономических и культурных связей со многими народами, но кыргызы утратили репутацию миролюбивого и добродушного народа. В книге, написанной в Средней Азии в Х в., о кыргызах говорится: "несправедливы и безжалостны, отличаются воинственностью и склонностями к распрям: со всеми народами, которые находятся вокруг них, они воюют и враждуют".

Кыргызское великодержавие не было продолжительным. В Х в. из завоеванных земель кыргызы удерживали только Алтай и Джунгарию как плацдарм для контроля над богатыми оазисами Восточного Туркестана.

Сведения о кыргызах XI—XII вв. немногочисленны. В это время окрепли монгольские племена, которые отрезали кыргызским феодалам пути для набегов на юг. Накануне монгольского завоевания имелось два кыргызских княжества: Кем-Кемджиут, которое располагалось на Енисее, и Кыргыз, занимавшее территорию в трех днях пути (около 100 км) к северу от

Монгольского Алтая. Скорее всего, княжество Кыргыз обосновалось в северных районах Джунгарии и Горном Алтае. Владетели княжеств имели титул инал (одного звали Урус-инал), однако носили его совсем недолго.

Приближалось нашествие татаро-монголов.

ИСПОЛЬЗОВАННАЯ ЛИТЕРАТУРА:

1. История кыргызов и Кыргызстана: Учебное пособие для вузов /Отв. ред.

Т.Койчуев; НАН Кыргызской Республики. – Бишкек: Илим, 1996. – 328 с.

2. Койчуев Т. и др. Кыргызы и их предки. Нетрадиционный взгляд на историю и современность /Т.Койчуев, В.Мокрынин, В.Плоских; под ред.С.Даниярова. – Б.: Гл. ред. КЭ, 1994. – 128 с.

3. Кыргызы: Источники, история, этнография /Сост. О.Караев, К.Жусупов.

– Б.: 1996. – 524 с.

4. У истоков кыргызской национальной государственности. /Ред.

Т.К.Койчуев, В.М.Плоских, Т.У.Усубалиев. НАН, Минобразования и науки,

Гос. архивное агентство, КРСУ. – Бишкек: Илим, 1996. – 384 с.

5. Бейшембиев Э.Д., Джунушалиев Д.Д., Мокрынин В.П., Плоских В.М.

Введение в историю кыргызской государственности. Курс лекций для вузов.

– Бишкек: Илим, 1994. – 158 с.

6. Бартольд В.В. Избранные произведения по истории кыргызов и

Кыргызстана: Составление, доп. коммент. и предисловие О.Караева. – Б.:

Шам, 1996, 608 с.