Приступая к анализу современной формы российского государства, прежде всего, следует иметь в виду, что российское государство и российское общество, утверждая федеративную структуру страны, должны рассматривать федеративное устройство не как самоцель, а как средство более эффективного государственного управления. Иными словами, не федеративный принцип ради самого федеративного принципа, а федерация ради обеспечения социального и экономического прогресса.

Конституция Российской Федерации 1993 года провозглашает Россию федеративным государством. Российский федерализм - это далеко не беспроблемная категория, это та реальность, которая имеет на сегодняшний день ряд нерешенных аспектов. И это касается как формы, так и содержания федеративных отношений в России, сохранения ее территориальной целостности.

Федерализм в России во многом уникален. Ему трудно подобрать аналоги в истории и современном мире. Он не сводится ни к национально-государственному устройству, (что отличало советскую модель) ни к территориальному (свойственному многим странам). Попытки копировать опыт США, Германии и других государств не имели успеха, потому что расходились с российскими реалиями и противоречили интересам развития страны. Асимметрия, присутствующая в конституционных положениях о федеративной организации России, отразила сложный состав и прошлое страны.

Принцип федерализма, безусловно, крайне важен для интеграции Российского государства в сферу международных отношений и мировую правовую систему, отличающегося не только своими масштабами, но и многообразием черт, присущим только нашей стране: экономическим, национальным, историческим, социально-политическим, идеологическим. Некоторые считают, что Россия находится в процессе перехода от прежней жестко централизованной экономики к рыночным отношениям и в этом процессе выявляется необходимость многих специфических форм и методов такого перехода. И всё-таки большинство авторов в настоящее время чаще всего рассматривают нашу страну в качестве “застрявшей” между авторитарно-тоталитарным прошлым и пока еще несбывшимся либеральным будущим. Многие исследователи подчеркивают переходный характер современной отечественной государственности. Данный период характеризуется высоким уровнем дезорганизации, слабостью государства, слабостью массового признания его ценности, отсутствием сформированного по новым принципам правового поля, крайне недостаточным продвижением к рынку и развитием частной инициативы, коррупцией, преступностью и т. д.

Нельзя считать, что все решено, что выбран уже оптимальный вариант государственного устройства и никаких проблем нет. Развитие федеративных отношений – это дорога со встречным движением. Сейчас многое свидетельствует о том, принимаемые решения направлены на формирование не федеративной модели отечественной государственности, а унитарной. Появился некий проект Конституции, в котором четко прописана явно унитарная модель. Уменьшены доходы субъектов Федерации в новом бюджете. Дума пытается провести закон о назначении губернаторов. В экономических программах Г. Грефа и Ишаева федерализм за исключением нескольких упоминаний этого термина вообще отсутствует.

Развитие федерализма, как и три года назад, тормозится рядом негативных факторов, в числе которых отсутствие обоснованной государственной концепции развития федеративных отношений в России. В настоящее время в стране происходят заметные перемены, ведущие к усилению президентской власти. Это вызывает в обществе вполне обоснованные вопросы. Насколько данные перемены оправданы, правильно ли выбран их вектор, как это скажется на развитии федерализма, какова при этом должна быть позиция органов власти и, в том числе, Федерального Собрания, какую роль могут и должны играть субъекты Федерации.

I. Понятие и структура формы государства.

Термин «форма государства» употребляется в различных значениях. Во многих науках – это понятие, используемое для выделения данного явления (формы государства) из других явлений государственности; в понятии взятые в виде абстракции признаки отражают существенные стороны формы государства в их взаимосвязях, образующих определенную целостность.

Для действующего права той или иной страны, прежде всего для ее конституционного права, форма государства – это правовой институт (в разных характеристиках – комплексный институт или комплекс институтов), система внутренне согласованных норм данной отрасли права, регулирующих реальное явление (форму), в их правовых взаимосвязях.

В политических науках, государствоведческих дисциплинах форма государства понимается как один из институтов государства (государственности) в соответствии с различными подходами к понятию института. Она изучается этими отраслями науки как фактическое явление, существующее зачастую в соответствии с конституционными нормами, а в ряде без такого соответствия и даже в противоречии с ними. В государствоведении форма государства изучается как конкретный комплексный институт, имеющий свои особенности в каждой стране, даже если для характеристики такого института или его составных частей используется одно и тоже название. При одинаковом названии президентские республики США и Кении – не одно и тоже явление, индийский федерализм отличается от канадского, методы управления в парламентарной монархии Таиланде во многом не похожи на методы управления в парламентарной монархии Великобритании и т.д. Для сравнительного государствоведения все эти особенности имеют первостепенное значение.

Создавая понятие формы государства, различные авторы оперировали четырьмя составляющими. Это форма правления, форма государственного устройства, политический (с другой точки зрения – государственный) режим, политическая динамика. Рассматриваемое понятие конструировалось на основе сочетания четырех, трех, двух элементов. Отдельные авторы сводили его к одному из них (к политическому режиму). В настоящее время в отечественной науке обычно используется трехэлементная характеристика: форма государства рассматривается как совокупность форм правления (структура и взаимоотношения трех высших органов государства – главы государства, парламента и правительства), государственного устройства (унитаризм, федерализм, автономия) и государственного режима (методы осуществления государственной власти).

Элементный подход к форме государства имеет практическое значение и широко применяется в учебных целях. Используя его в научных исследованиях обращают внимание на единство (а не просто совокупность) элементов, составляющих форму государства. Но на деле это единство часто предстает все же как механическое соединение элементов, а не как единство целостной системы, обусловленное его внутренними связями и ее отношениями со средой (прежде всего социальной, национальной, социокультурной средой и т.д.). Характеристика формы государства нередко дается лишь через ее элементы, определения же формы в целом обычно ограничиваются общефилософскими понятиями. Такой подход не может быть признан безупречным, тем более что в последние десятилетия некоторые конституции (например, Турции 1982г., Сальвадора 1983г., Никарагуа 1987г. и др.) не ограничиваются упоминанием о формах правления и государственного устройства, а содержат более общий термин – «форма государства».

Правда, такая терминология используется обычно лишь в заголовках соответствующих глав основных законов. Эти главы включают нормы о формах правления и государственного устройства, реже – о политическом режиме, иногда содержат другие важные положения (например, характеристику республики как социально-правового государства, принцип национальной солидарности и уважения, прав человека в турецкой конституции 1982 г.), но определения формы государства как комплексного института в них нет. Тем не менее, включение в конституции обобщающего понятия «форма государства» дает дополнительную аргументацию о необходимости ее определения не только через совокупность элементов, но и как особого института, особой структуры.

Системный подход предполагает учет не только элементов с их качествами, но и связь между ними, образующих единое целое (форму государства), а также связи элементов с этим целым, ибо целое вступает вовне как новое образование, а не только через свои элементы. Связи элементов играют огромную роль в возникновении данной совокупности, ее было бы невозможно получения путем обычного примыкания друг к другу двух, трех, четырех элементов. Более того, путем таких связей создается новое качество, присущее форме государства, которое не принадлежало ни одному из элементов, взятых отдельно.

С этой точки зрения, не только форма государства составляется из элементов, но и традиционно называемые три элемента представляют собой лишь главные стороны формы государства, в которых она проявляется, не исчерпывая своих качеств до конца. Наряду со структурой и взаимоотношениями трех высших органов государства (форма правления), федерализм и унитаризм (форма государственного устройства), методами государственного режима (разными в условиях демократии, авторитаризма, тоталитаризма) форма государства находит свое проявление в организации и порядке деятельности органов государства на местах (без учета роли префектов до 1982 г., имевших большие полномочия и контролировавших всю местную жизнь, трудно было бы адекватно понять форму государства во Франции), в системе и деятельности органов правосудия (существование особой системы административных судов, рассматривающих жалобы граждан по вопросам управления, накладывает особый отпечаток на деятельность всего государственного аппарата), в существовании или отсутствии специальных органов контрольной власти, в характере “материальных придатков” государства (существование воинской обязанности и альтернативной службы или только системы волонтерского набора в армию). Таким образом, мы подходим к пониманию формы государства с более широких позиций, чем это нередко принято в литературе.

Форма государства, как и любая форма, определяется его содержанием, ибо форма всегда есть организация содержания. Таким содержанием является государственная власть: та или иная форма государства создается и изменяется с тем , чтобы наиболее эффективно осуществлялась государственная власть. Для этой цели образуются органы государства, устанавливается определенное административно-территориальное деление, применяются те или иные методы осуществления государственной власти.

Вместе с тем, форма государства определяется не только содержанием “первого порядка” – государственной властью как таковой, но и зависит от конкретного социального содержания последней. Сохранившаяся в некоторых странах полуфеодальная власть тяготеет к авторитарным формам ее выражения (существует монархия с обширными полномочиями главы государства, роль парламента принижена, он превращен в консультативный орган или не существует вовсе, наблюдается сильная централизация или даже “сверхцентрализация”, местное самоуправление практически отсутствует, используются авторитарные методы управления). Демократическая власть, опирающаяся на средние слои населения, национальную (прежде всего промышленную) буржуазию в том или ином объеме проводит в жизнь концепцию разделения властей и систему сдержек и противовесов, осуществляет децентрализацию и деконсентрацию управления, применяет демократические методы: регулярные выборы, ротацию, референдум, различные формы партиципации граждан в управлении. Связи социального содержания государственной власти и формы государства, приизнаваемые и марсисткскими, и немарсистскими исследователями (первые, правда, преувеличивали их, а вторые зачастую игнорировали) нельзя недооценивать, анализируя институт формы государства в различных странах. Термин “социально-правовое государство”, включаемый теперь в некоторые конституции, лишь отчасти учитывает эти связи.

Вместе с тем следует отметить, что жесткой зависимости содержания и каждого из элементов формы не существует. Излишняя детерминированность, на которой настаивают сторонники марксистстско-ленинского подхода, не всегда оправдана. Социальное содержание может определять (например, в абсолютной монархии), а может и не определять те или иные формы (например, тоталитарный режим может существовать в условиях политического властвования различных социальных сил). Связи содержания и формы, зависимость последней от содержания отчетливо обнаруживаются в деятельности органов государства на местах (губернаторы в Саудовской Аравии (как правило, родственники монарха) сильно отличаются своим положеним от безвластных , по существу, губернаторов штатов в Индии), в структуре и функционировании третьей власти – правосудия (без учета роли мусульманских судов, например, в Омане вряд ли удастся адекватно понять форму государства в этой стране), в порядке формирования верхушки государственного аппарата (без этого не понять теократическую форму государства в Иране, где многие высшие государственные постымогут занимать только священнослужители, имеющие определенный духовный сан), в деятельности контрольной власти (в том числе конституционных судов, некоторые решения которых, например, в России, имеют политический характер, отражают особенности социальной природы власти , этнического состава страны и др.). Такие связи иногда обнаруживаются в структуре федерации (например, в Бельгии она определяется одной из сторон социального фактора – отношениями различных этнических общностей). Напротив, трудно усмотреть доминанту социального содержания в федеративной форме Коморских островов, которая определяется прежде всего географическими факторами (каждый остров-субъект федерации). При разном социальном содержании государства федерациями являются Россия и Пакистан, не определяется социальным содержанием чатое применение референдумов в Швейцарии, отражающее обратные связи государственной власти с населением, и неприменение этой формы связей в США (на федеральном уровне в США не проводилось ни одногореферендума).

В высокоразвитой Великобритании и полуфеодаоьном Непале существует одна и та же форма правления – парламентарная республика, в ФРГ и Пакистане, где в политической власти доминируют разные социальные слои, существует федерация, демократический режим существует в США и Индии при неодинаковом содержании государственной власти и т.д. Различия в социальной природе оказывабт нередко влияние, как видно из сказанного, не на сами основы формы государства, правления или территориально политического устройства, а на их особенности (абсолютная монархияможет существовать при одной расстановке классовых сил, а парламентарная – только при другой, но все равно это – монархия).

Рассматривая связи содержания и формы, исследователи нередко ограничиваются социальным содержанием. Такой подход долгое время существовал в отечественной литературе, его использовал и автор данной работы. Более внимательный анализ, однако, свидетельствует, что содержание государства имеет и другие стороны. Оно включает такие отношения, которые связаны с наличием управленческой элиты и необходимого кадрового состава для выполнения организационных задач, отношения, вытекающие из экологических проблем, из взаимосвязей с другими государствами и т. д. Да и само социальное содержание нельзя сводить только к отношениям классов и социальных слоев, как это нередко бывает. Социальное содержание включает национальные, этнические отношения, отношения территориальных коллективов – определенных регионов государства даже при одинаковом этническом составе их населения, проблемы, связанные с положением женщин и т.д. Все эти моменты в той или иной степени могут оказывать свое влияние на различные стороны формы государства. Наличие необходимого кадрового состава дает возможность построить государственный аппарат на иных началах, чем там, где этого нет, отношения этносов и регионов самым тесным образом связаны с вопросами территориальной и национально-культурной автономии, экологические проблемы вызывают к жизни создание особых округов со специфическими формами управления, эти округа не входят в общую систему административно-территориального деления ни в США, ни в Японии, равно как не входят в нее школьные и медицинские округа в Великобритании. Ситуация, связанная с социальными отношениями мужчин и женщин, порождает особенности формы государства в мусульманских странах (например, лишение избирательных прав женщин и запрет занимать пост главы государства). Не менее важным фактором содержания оказывается религия. Наиболее яркий пример этого – клерикальная государственная форма в Иране. Есть и другие стороны содержания государства, которые необходимо исследовать, в том числе прямые и обратные связи не только государства и общества, но и связи внутри аппарата самого государства.

Во многих случаях те или иные случаи государственной формы не зависят от социального содержания государства или вообще от его содержания, а определяются другими факторами – географическими условиями, традициями, общественной психологией, а иногда и волюнтаристическими действиями правящих личностей-диктаторов (таково было, например, провозглашение президентом Бокассой империи в Центрально-Африканской республике в 1976 г.).

Понятие формы государства в юридической литературе обычно дается путем перечня тех трех слагаемых, о которых говорилось выше. Иногда добавляется четвертый элемент – политическая динамика. Этот «перечневый подход» воспринят и в политологии, но определенные формы государства принимает там все же более синтезированный характер. Еще короче оно в некоторых философских работах, где акцент делается, прежде всего, на связи содержания и формы. Видимо, необходимо каким-то образом обобщить перечневый характер определения, а с другой стороны, не утратить его позитивных моментов, сведя определение к очень общей формулировке. Представляется, что можно было бы охарактеризовать форму государства, как особый комплексный институт государственности, следующим образом: это – обусловленная содержанием государства (прежде всего социальным, но не только им) организационно-функциональная структура государственности, выражающая способ организации и осуществления государственной власти в совокупности всех ее ветвей, включая методы прямой и обратной связи с населением.

II. Форма правления в России:

II.1 Понятие формы правления.

Форма правления является одной из важнейших частей формы государства. Понятие формы государство зародилось еще до нашей эры. Аристотель писал о разграничении формы правления в зависимости от того, «осуществляется ли верховная власть единолично (монархия), ограниченным числом лиц (аристократия), всем населением (демократия)»[1]. В принципе вплоть до сегодняшнего времени указанный критерий остался: формы правления различаются в зависимости от того, осуществляется ли верховная власть одним лицом или принадлежит выборному коллегиальному органу.

Форма правления «раскрывает способ организации верховной государственной власти, порядок образования ее органов, их взаимодействия между собой и с населением, степень участия населения в их формировании»[2] показывает, как образуется высшие органы, что они собой представляют, на каких началах взаимодействуют, какой принцип лежит в основе взаимоотношений между высшими и другими государственными органами. Под этой формой понимается организация власти, характеризуемая ее формальным источником, то есть тем, кому принадлежит власть в данном государстве. Также свидетельствует, участвует ли население в формировании высших органов государства, то есть демократическим или недемократическим способом они образованы. Недемократическим путем формируются, например, высшие органы государства при наследственной монархии.

Таким образом, под формой правления подразумевают организацию верховной государственной власти, в особенности высших и центральных ее органов, структуру, компетенцию, порядок образования этих органов, длительность и объем их полномочий, взаимоотношения с населением, степень участия последнего в их формировании. В связи с этим выделяют монархические и республиканские формы правления.

Форма государственного правления дает возможность уяснить:

как создаются высшие органы государства, и какого их строение;

как строятся взаимоотношения между высшими и другими государственными органами;

как строятся взаимоотношения между верховной государственной властью и населением страны;

в какой мере организация высших органов государства позволяет обеспечивать права и свободы гражданина.

По указанным признакам формы государственного правления подразделяются на:

монархические (абсолютные, конституционные)

республиканские (президентские, парламентские)

II.2 Особенности российской республики.

Республиканская форма правления в России имеет особенности по сравнению с типичными формами президентской и парламентской республик. “Гибридный” характер новой формы правления обусловлен спецификой исторической эволюции института главы российского государства, социально-политических и социально-экономических условий проведения реформ. Сочетая черты президентской и парламентарной республики, форма правления сохраняет большинство компонентов дуалистического режима с доминированием президента в системе органов государственной власти.

В современных демократических государствах обоснованию государственной власти служит такой принцип конституционализма, как суверенитет народа и связь государственной власти с народом. Возникший в ходе демократических революций XVIII-XIX вв., он был направлен против феодального абсолютизма и приходил на смену монархическому принципу. Закрепляемый в конституциях современных демократических государств принцип конституционализма, согласно которому вся власть принадлежит народу, не означает, однако, полной неограниченности власти народа. В противоположность теории неограниченного или неконтролируемого суверенитета, которая предлагалась, например, Ж.-Ж.Руссо [8; 168-169, 171] и в соответствии с которой политическая власть народа должна быть практически неконтролируемой, конституционализм основывается на ограниченном характере народовластия.

Развивая теорию конституционного государства, одним из первых в русской правовой мысли на это указывал Б.А.Кистяковский. Опасность формального характера неограниченного народного суверенитета видел русский мыслитель Н.А.Бердяев, который писал: “Остается неизвестным, чего захочет суверенный народ, когда все будет предоставлено его воле, какой строй жизни пожелает создать он” [9; 159].

С другой стороны, деспотический для прав личности характер может иметь государство, построенное на принципе народовластия, если такое государство конституционно не ограничено. Об этом свидетельствует опыт диктатуры якобинцев в эпоху Великой французской революции или диктатуры пролетариата после Октябрьской революции. Суверенитет народа должен быть ограничен правами личности. Этот демократический принцип требует толерантности к правам меньшинства. Понимая под народом в юридическом смысле совокупность всех граждан, следует учитывать, что интересы и потребности социальных слоев различны. Поэтому политическое представительство должно отражать многообразие общественных интересов, препятствовать росту неравенства и концентрации власти в руках одной партии или узкой группы людей.

Парадоксальность всех теорий суверенитета отмечал К.Поппер. Отдельные разновидности теории суверенитета, согласно которым “править должен мудрейший или наилучший, или закон, или большинство”, противоречивы, т.к., например верховная воля народа может быть использована для попрания сначала законов, а потом и самой свободы [10; 163-164]. Следовательно, принцип народного суверенитета может быть принят только с ограничениями. В то же время он должен означать решающее участие народа в создании государственных учреждений, организации и осуществлении государственной власти через институты представительной и непосредственной демократии.

III. Форма государственного устройства России:

III.1 Понятие формы государственного устройства.

История существования государства свидетельствует о том, что во всех века разные государства отличались друг от друга внутренним строением, т.е. способом территориального деления (административно-территориальные единицы, автономные политические образования, государственные образования, обладающие суверенитетом), а также степенью централизации государственной власти (централизованные, децентрализованные, организованные по принципу демократического централизма). Все выше перечисленные явления в современной юридической теории принято объединять в один термин – форма государственного устройства, под которой понимается «территориальная организация государственной власти, соотношение государства как целого с его составными частями»[3].

При всем многообразии форм государственного устройства двумя основными среди них являются унитарная и федеративная. Третья форма государственного устройства – конфедерация, но на современной политической карте мира она фактически не встречается.

Также необходимо добавить, что форма государственного устройства делится на две группы: внутренние и межгосударственные устройства. К внутренним можно отнести унитарную и федеративную форму государственного устройства, а к межгосударственным – конфедерацию. Конфедерация государств не рассматривается, как внутренняя форма государственного устройства, потому что является союзом государств, объединением международно-правового характера с международным договором. Также стоит заметить, что многие авторы полагают, что конфедерация не является самостоятельным государством, а всего лишь содружеством, «союзом абсолютно независимых государств, созданным для достижения каких - либо конкретных целей (оборона от общего врага, экономическое развитие, политическое объединение и т. д.)»[4].

III.2 Особенности российского федерализма.

Федерализм в России во многом уникален. Ему трудно подобрать аналоги в истории и современном мире. Он не сводится ни к национально-государственному устройству (что отличало советскую модель), ни к территориальному (свойственному многим странам). Попытки копировать опыт США, Германии и других государств не имели успеха, потому что расходились с российскими реалиями и противоречили интересам развития страны. Ассиметрия, присутствующая в конституционных положениях о федеративной организации России, отразила сложный состав и прошлое страны. В этой связи ссылки на международный опыт, примеры других государств, а тем более аргументы в пользу использования зарубежного опыта, - очень условно. Как правило, они используются российскими политиками и учеными для подкрепления идеологической позиции. Например, “развитие принципов федерализма, является укреплением принципов демократии”. В международной практике, однако, происходит наоборот.

Поскольку почти три четверти субъектов Федерации не обладают статусом государства в составе РФ, а 32 субъекта образованы по этническому признаку, Россия, провозгласившая федеративное устройство, оправданно сохраняет немало конструкций, присущих унитарному государству. При этом важно подчеркнуть, что в мире более типичны случаи, когда при формировании федерации субъекты объединяются, создают центр и передают ему часть своих полномочий. В России согласно Конституции полномочия передаются сверху вниз, от центра – субъектам, самостоятельность которых неравномерно увеличивается. Причем предметы ведения и полномочия между органами государственной власти Федерации и ее субъектов разграничиваются Конституцией, Федеральным и иными договорами. “Иные договоры” так и остались бы гипотетической возможностью, не востребованной практикой, - как это и происходит в других федерациях, если бы в отношениях центра с отдельными субъектами Федерации не возникли серьезные проблемы.

Сепаратистские настроения в регионах во многом зависят от нестабильности центральной власти. Но эта стабильность, в свою очередь, обусловливается региональным сепаратизмом. Большей или меньшей самостоятельности хотят все. Каждый субъект РФ, исходя из своих возможностей давления на центр, выстраивает собственную модель взаимоотношений с ним, пытаясь закрепить ее двусторонним договором. Поэтому каждый субъект федерации имеет аргументы и примеры, опираясь на международный опыт. Используется, однако, не все, а только то, что подходит под политическую задачу.

В международном опыте широкое признание в правовых доктринах и на практике получила территориальная автономия. В настоящее время сложилась территориальная автономия двух видов.

Первый - наделение части территории государства более широкими правами, чем другие, принимая во внимание особенности исторического, экономического характера, а также наличие компактно проживающей группы, подпадающей под понятие "национальное меньшинство".

Второй - придание специального статуса территориальным образованиям в рамках всей страны.

В числе стран, где созданы автономии первого вида, можно отметить Великобританию, Францию, Финляндию, Данию, Португалию.

В Финляндии специальный статус предоставлен Аландским островам, в Дании - Фарерским островам и Гренландии, в Португалии- островам Азорского архипелага и Мадейре, во Франции- Корсике, в Великобритании - Северной Ирландии.

В частности, автономные образования Финляндии и Дании, несмотря на определенные особенности, имеют общие моменты, которые заключаются в порядке их формирования. В этих странах автономные образования были созданы на основании специального закона, в разработке которого принимали участие представители как центра, так и автономий, что дало возможность на начальной стадии согласовать спорные моменты. Следует отметить, что автономии в Финляндии и Дании являются примером создания политико-территориальных единиц с учетом этнического состава населения.

Иные критерии принимались во внимание в Португалии, предоставившей статус автономии островам Азорского архипелага и Мадейре. Особый статус островной части Португалии определяется особенностями географического положения, а также экономическими и социальными условиями жизни населения. При этом институциональным актом автономной области является статут, который вырабатывается Ассамблеей области. Окончательное решение в отношении статута области принимается общенациональным Парламентом.

Контроль со стороны центральной власти за органами автономных областей осуществляется в Португалии в нескольких направлениях: можно отметить, например, контрольные полномочия министра республики, назначенного в автономную область. Контроль за нормативными актами автономной области осуществляется также Конституционным судом в процессе реализации общих процедур подобного вида. Что касается контрольных полномочий министра республики, то они во многом аналогичны тем, которыми наделены губернаторы в субъектах федерации целого ряда стран с федеративным устройством. В течение пятнадцати дней с момента получения декрета областной законодательной ассамблеи министр республики обязан подписать его либо осуществить право вето. Вместе с тем законодательный орган может преодолеть вето министра.

Конституция Португалии предусматривает и роспуск законодательных и исполнительных органов автономных областей "за деяния, противоречащие Конституции". В таких случаях руководство областью переходит к центральной власти в лице министра.

IV. Политический режим Российского государства:

IV.1 Понятие политического режима.

С формой государства тесно связан политический режим, значение которого в жизнедеятельности той или иной страны исключительно велико. Например, изменение политического режима (даже если форма правления и форма государственного устройства остаются прежними) обычно приводит к резкому изменению внутренней и внешней политики государства. Вызвано это тем, что политический режим связан не только с формой организации власти, но и с ее содержанием.

Политический режим — это методы осуществления политической власти, итоговое политическое состояние в обществе, которое складывается в результате взаимодействия и противоборства различных политических сил, функционирования всех политических институтов и характеризуется демократизмом или антидемократизмом[5].

Приведенное определение позволяет выделить следующие признаки данного феномена:

Политический режим, прежде всего, зависит от того, какими методами в государстве осуществляется политическая власть. Если это методы убеждения, согласования, законности, парламентаризма, если применяется только правовое принуждение, то налицо прогрессивный, демократический режим. Когда же на первый план выходят методы насилия, в государстве складывается режим реакционный, антидемократический. Существуют режимы, где в той или иной степени сочетаются оба начала.

В каждой стране политический режим определяется соотношением, раскладом политических сил. В странах, где существует устойчивый баланс политических сил или достигнуто долговременное национальное согласие, результатом такого согласия является стабильный политический режим. Но если в стране верх берут то одни, то другие силы, политический режим постоянно изменяется.

При демократическом режиме высшие органы государства имеют мандат народа, власть реализуется в его интересах демократическими и правовыми методами. Здесь права и свободы человека и гражданина всесторонне гарантированы и защищены, закон господствует во всех сферах общества. Крайне недемократическим является тоталитарный фашистский режим, когда власть переходит в руки реакционных сил, осуществляется диктаторскими, насильственными методами. Права и свободы человека и гражданина ничем и никем не защищаются, в обществе царят произвол и беззаконие.

Таким образом, изучение методов и способов, с помощью которых государство управляет проживающими на его территории людьми, т.е. политического режима, становится также объективно необходимым для постижения формы государства.

Теория государства и права выделяет несколько основных видов политического режима, которые применялись в многовековой истории государственности. Эти виды представляют собой широкий диапазон между авторитарным и демократическим режимами.

IV.2 Особенности политического режима в Российской Федерации.

Сложившийся в последние годы в России политический режим вряд ли можно в чистом виде отнести к какой-то одной его модели. Выйдя из недр тоталитаризма, политическая система России пытается обрести черты развитой демократии. Однако пока политический строй в нашей стране отягощен признаками и иных политических режимов.

1. Сохранившиеся традиции тоталитаризма в России имеют свою специфику. В этой связи принципиальное значение имеет тот момент, что в России промышленная революция была осуществлена за счет превращения всей массы населения в наемных рабочих государства и тотальной экономии на оплате труда. Эта экономия, или сверхэксплуатация, привела к деградации рабочей силы и развитию ее теневого довоспроизводства. В результате качество и количество труда перестали соответствовать потребностям индустриально-информационных технологий.

Сложность реформирования тоталитарной организации в России заключается в том, что для ее осуществления необходимо, кроме всего прочего, значительно поднять уровень оплаты труда наемной рабочей силы. Для этого нужны обширные капиталовложения. В то же время реформирование России осуществляется с целью повышения эффективности экономики, которая сама нуждается в значительных дополнительных инвестициях. Повысить уровень инвестирования экономики для ее модернизации и одновременно повысить оплату труда всей массе наемных работников без громадных иностранных капиталовложений невозможно. Поэтому для реформируемой России требуется новая и мощная система «мобилизации» наемного персонала, который должен работать лучше, чем при социализме, за значительно меньше дореформенной оплату труда.

Поскольку функцию мобилизации рабочей силы выполнял именно тоталитаризм, то станет очевидным, насколько сложно решить проблему адекватной замены тоталитарных механизмов принуждения к производительному, но малооплачиваемому труду.

В свое время эту проблему пришлось решать большевикам, когда Ленин выдвинул тезис: высокая производительность труда за счет энтузиазма наемных работников и бедноты, которые теперь трудятся не на капиталистов, а на себя! Закончилось все тоталитаризмом, который и явился источником «энтузиазма» масс на практике.

Вместе с тем в современной России поставлена задача преодоления наследия тоталитаризма. Наивная надежда в чудодейственность частной собственности или рыночных механизмов быстро была развенчана. Национально-государственная идеология опирается лишь на фантомы политического характера. Исполнительная власть заполняет вакуум событиями текущей политики, сменой кадров и обещаниями. Законодательная власть и оппозиция критикуют исполнительную власть, а политические программы и предвыборные обещания превратились в официозную политическую «риторику», которую после выборов никто не вспоминает.

Как эти явления увязать с преодолением тоталитаризма? Следует учитывать, что для России тоталитарная власть в XX в. представлялась в массовом сознании естественным явлением. И до сих пор определенная часть населения России воспринимает тоталитарную власть как нормальное явление. Вместе с тем в России появилось множество свидетельств, которые отличают нынешнюю политику от тоталитарной. Нет единой, навязываемой всем и жестко контролируемой идеологии, существует многопартийность, государство не вмешивается в личную жизнь граждан, осуществимы многие свободы, есть гласность.

В то же время власть еще больше отделилась от народа, нежели при тоталитаризме. Многие противоречия, возникшие еще в эпоху социализма, не разрешены. Идет очень жесткая борьба за статус в высших эшелонах власти. Ослабли контрольные функции власти, что позволяет элите решать свои корпоративные проблемы за счет общества. Однако вариант возврата к тоталитаризму вряд ли возможен, даже в случае выхода из-под контроля государственной власти. Но неустойчивость этой ситуации, сложность социально-политической обстановки затрудняют процессы демократизации России и создают условия для усиления в стране авторитаризма.

2. С другой стороны, налицо черты демократии: строятся основы правовой государственности и создаются устои гражданского общества; власть на федеральном и местном уровнях выбираема и сменяема; действуют механизмы непосредственной демократии (референдумы), существует система разделения властей в государстве (хотя существует определенный перекос полномочий в сторону исполнительной ветви); гарантированы основные права человека (свобода совести, слова, собраний, организаций и пр.), реально действует политическая оппозиция, в том числе и «непримиримая»; формально судебные органы независимы от властных (хотя это и не всегда соблюдается), особенно на местах; нет ведущей идеологии и политической партии; в экономике складывается свободный и конкурентный рынок при многообразии форм собственности (однако при этом не выработаны механизмы, определяющие собственность на землю, сильны позиции государственных ведомств, командные высоты в хозяйственном механизме находятся в руках монополистов — финансово-промышленных групп, финансовой олигархии, «естественных монополий», что безусловно подменяет принцип свободной конкуренции монопольностью); при внешней независимости (политической и идеологической) средств массовой информации и коммуникации налицо их фактическая связь с финансовыми «империями».

В результате складывающийся демократический политический режим несет на себе четкие отпечатки экономической и политической олигархизации, что свидетельствует об усилении авторитарных тенденций в государстве.

Как изменился политический режим в России за последние годы?

На основании принятой в 1993 г. новой Конституции в России сложилась президентская республика с действующим двухпалатным парламентом — Федеральным Собранием, состоящим из Совета Федерации и Государственной Думы. Верхняя палата Федерального Собрания — Совет Федерации — включает в свой состав представителей администраций и законодательных органов власти регионов. В Государственную Думу баллотируются депутаты по смешанной (пропорциональной и мажоритарной) избирательной системе. В силу этого политический режим современной России может быть охарактеризован как демократический с устойчивыми авторитарно-олигархическими чертами и элементами политического корпоративизма. Вообще авторитарность заложена в традициях российского общества. В современных условиях тоска по «сильной руке» усиливается ходом и направленностью реформ, за которые подавляющему большинству населения приходится платить слишком большую цену. В результате реформ образовался в стране огромный разрыв между богатыми и бедными, что при отсутствии стабилизирующего «среднего класса» ведет к росту авторитарных настроений.

В результате не всегда продуманной политики приватизации значительная часть государственной собственности оказалась в руках малочисленных, но могущественных финансово-промышленных групп, монополизирующих к тому же масс-медиа и распространяющих свое влияние на политику исполнительной и законодательной ветвей власти. Тем самым эти «империи» превращают существующий режим в корпоративно-олигархический.

Усиление авторитарных тенденций в политическом режиме России обусловлены принятой в 1993 г. Конституцией, в которой перераспределение полномочий явно смещено в сторону исполнительной власти, и особенно Президента. Реальных рычагов воздействия на реальную его политику у других ветвей власти практически нет.

Усилению авторитарных тенденций способствуют такие привходящие факторы, как:

— перманентный рост преступности;

— природные катаклизмы;

— этнорегиональные конфликты;

— военные столкновения;

— нестабильность ситуации внутри правящих элит.

Надо отметить, что тенденции к авторитаризму усиливаются, когда перед обществом стоят качественно новые задачи, требующие времени и большого напряжения всех социальных ресурсов; оборотной стороной этого процесса может оказаться аморфность и паралич потестарных функций.

Возможно ли усиление в России демократических тенденций? В перспективе возможно, в случае успеха реформ, их продуманного и массовидного характера. Здоровый государственный консерватизм, помноженный на гражданский консенсус, — это те ценности, приоритет которых для современной России безусловен в плане демократизации ее политического режима.

Кроме этого, гарантией роста демократизации политического режима современной России являются свобода слова и печати, наличие реальной многопартийности и политической оппозиции; выборность органов государственной власти, включая депутатов, глав городов и регионов, Президента; изменяющийся менталитет россиян.

Итак, говоря о политическом режиме современной России, нужно отметить переходность его состояния, когда новое политическое качество полностью еще не состоялось, а старое — не кануло окончательно в Лету. Но идеал политического развития заявлен; это — демократизм и правовое государство.

Чем политический режим в России отличается от политических режимов в других странах?

Политический режим современной России сродни системам США и Франции. Для таких режимов характерна: сильная исполнительная власть (особенно институт президентства, который фактически формирует правительство) при наличии двухпалатного законодательного собрания — парламента (верхняя палата — Сенат, Совет Федерации — состоит их выбираемых в регионах глав местной исполнительной власти, а нижняя формируется из непосредственно выбираемых депутатов в соответствии с существующей избирательной системой), а также системы независимого судопроизводства во главе с институтом высшей инстанции — Верховным или Конституционным Судом; возможности непосредственного участия граждан в политическом управлении в форме референдума или плебисцита. При сильной власти президента в указанных политических режимах почти неизбежны конфронтация исполнительной и законодательной ветвей власти и обвинения в усилении автократических тенденций.

Определенной альтернативой президентским республикам служат парламентские режимы партократического типа в Чехии, Канаде, Италии, где законодательный орган в лице победившего большинства выбирает премьер-министра или президента. Несколько особняком стоит политический режим Швейцарии, сочетающий черты парламентской республики и непосредственной плебисцитарной демократии.

Необходимо заметить, что в современной России политический режим еще окончательно не оформился. Иное и трудно себе представить в стране, переживающей переходный период поливалентного реформирования. Существующий ныне в России политический режим во многом соответствует интересам находящейся у руля экономического и политического управления политической элиты и финансово-промышленной олигархии.

Является ли Россия демократическим государством?

С формально-правовой точки зрения Россия, согласно Конституции, является демократическим федеративным правовым государством с республиканской формой правления. Человек, его права и свободы объявлены высшей ценностью, гарантировать которую обязывается государство. Единственным источником власти объявлен народ, который на референдумах и выборах изъявляет свою волю.

По Конституции Российская Федерация — социальное государство, политика которого направлена на создание условий, обеспечивающих достойную жизнь и свободное развитие человека. В государстве охраняются труд и здоровье людей, устанавливается минимальный размер оплаты труда, обеспечивается государственная поддержка семьи, материнства, отцовства и детства. В 137 статьях Конституции можно найти нормы, которыми удовлетворилась бы любая развитая демократия.

Однако в России до сих пор практически все процессы, начиная от экономики и заканчивая социальной сферой, замкнуты непосредственным образом на государстве. Это приводит к тому, что вся жизнь россиян зависит от непосредственной деятельности властных структур. Преодолеть патерналистский характер государства в России пока не удается. Это приводит к тому, что государственные структуры продолжают выполнять функции не демократического, а дистрибутивного, перераспределительного характера. Поэтому реальная практика деятельности государства в России значительно отличается от той законодательной основы, которая существует как норма. Это приводит к тому, что многие демократические понятия, на которые опираются конституционные нормы, являются символами и метафорами, которые в зависимости от ситуации интерпретируются субъектами политического процесса в своих корпоративных интересах.

Например, мало кто в России знает, что собой представляют по содержанию такие понятия из словаря демократии, как «достойная жизнь», «свободное развитие человека», «гарантии социальной защиты», «единство экономического пространства», «местное самоуправление», «прямое действие Конституции», «гарантия прав и свобод согласно нормам международного права» и т.д.

Реформы в России проводятся под руководством нового демократического правительства. Но очевидно, что практически все изменения в настоящее время противоречат интересам широких слоев населения, поскольку в обмен на возможные перспективы в будущем они, в который раз, подвергаются лишениям в настоящем. Политическая машина действует в интересах новой элиты, причем потенциальной, поскольку для страны она еще ничего не сделала кроме фарисейской благотворительности и обеспечения населения импортными товарами, на покупку которых у основной массы населения нет достаточного количества средств.

В Конституции записано, что Россия — социальное государство, стремящееся к обеспечению достойной жизни и устанавливающее гарантированный минимальный размер оплаты труда. Однако в настоящее время минимальный размер оплаты труда является чистым символом, таким распределительным фантомом, который никакого отношения к реалиям не имеет. Минимальная заработная плата в условиях рынка должна позволять работнику и членам его семьи хотя бы минимальное, но полноценное социальное существование, не говоря уже об обеспечении «достойной жизни». Тот уровень минимальной оплаты труда, который может позволить себе сегодня российское государство, не обеспечивает даже одинокому работающему возможности оплатить коммунальные услуги.

Практическое состояние дел свидетельствует о том, что демократия в России носит формальный характер, она не выражает и не может выражать интересов большинства населения, как это происходит в условиях западной демократии. Это будет продолжаться до тех пор, пока в России не возникнет основа демократии — гражданское общество, являющееся гарантом демократии вообще.

Это означает, что Россия представляет собой иное государство, нежели провозглашенное в Конституции. Сказать какое — трудно, поскольку нет достаточного идеологического осознания реальности. Но подобное состояние России с неизбежностью будет приводить к противоречию между формальными правовыми демократическими основаниями и реальной действительностью. А это противоречие не может не воспроизводить социальную раздвоенность, свойственную тоталитаризму, состояние алегитимности, теневых отношений и многих иных отрицательных явлений, которые не позволяют осуществлять демократическое реформирование на деле.

V. Перспективы развития формы Российского государства.

Сегодня всё чаще можно услышать слова о том, что России нужна "сильная рука", лидер, способный быстрыми, волевыми действиями навести порядок в стране. В этих словах отражается отчаяние граждан нашей страны от десятилетней нестабильности и постоянного ухудшения уровня жизни, а также неистребимая вера русского народа в "доброго барина", в "батюшку царя".

Россия привычна к "сильным рукам". Но что сегодня они могут дать нашей многострадальной Родине? Стабильность, порядок - весьма вероятно; экономический подъём - российская история свидетельствует и об этом. Но цена за это может быть очень велика: полное лишение граждан политических прав, бюрократическое всесилие, безнаказанность власти и многое из того, что нам известно из социалистического прошлого.

Избежать этих отрицательных последствий при сохранении положительных позволит не сильная рука, а сильная власть - дееспособная государственная власть, действительно суверенная, то есть высшая в государстве, способная решать любые задачи, встающие перед обществом, и действующая в рамках закона и в его исполнение.

Нынешняя власть этим требованиям не отвечает. Семь лет она действует под знаменем реформ, в результате разрушила много положительного, что было в советской системе: бесплатное образование и медицину, армию, ВПК, науку и многое другое, и не создало по большому счёту взамен ничего нового - валовой национальный продукт неуклонно сокращается, промышленность и сельское хозяйство разрушаются. При этом их реальной структурной перестройки не происходит. Очень небольшой класс предпринимателей предпочитает вкладывать деньги в западные банки, в крайнем случае, в финансовые спекулятивные операции, типа знаменитых ГКО, но не в отечественное производство. Единственные серьёзные плюсы на середину 1998 года - низкая инфляция и относительно заполненные иностранными товарами полки магазинов. Но как мы видим, первого сейчас нет, вследствие чего стремительно исчезает и второе. Подобные "достижения" нынешней власти можно продолжать бесконечно, но и без этого диагноз ясен - политическое бессилие.

Многие в этой ситуации видят источник всех бед в Президенте, его дочери Татьяне Дьяченко, Чубайсе, Березовском и так далее. Думается, это поверхностный взгляд. Где гарантии, что на место этого Президента обозлённый народ выберет лучшего, а на место "приватизатора" не придёт "национализатор"? Нам необходима не надежда на сильную личность, а система власти, работающая и при политиках, не претендующих на ранг национальных героев.

Какими же параметрами должна обладать эта новая система? Думается, здесь не обойтись косметическими изменениями, которые предлагаются в последнее время, в виде передачи определённой, незначительной, части полномочий президента парламенту.

Россия и российская власть находятся в глубочайшем кризисе, и меры выхода из этого кризиса должны быть весьма существенные и решительные. Необходимы самые серьёзные изменения в построении власти, касающиеся всех элементов формы Российского государства: и формы правления, и формы государственного устройства, и политического режима. В самом общем виде можно сказать, что параметры новой системы власти должны соответствовать глубинным особенностям российского общества, духу русского народа. В рамках данной работы речь пойдёт о необходимых изменениях в государственном устройстве России.

Пожалуй, большинство российских учёных-государствоведов и очень многие политики в один голос утверждают, что Президент Российской Федерации обладает слишком большими полномочиями, как глава государства он фактически является главой исполнительной власти, в то же время полномочия парламента в сфере влияния на Правительство и Президента невелики. Так ли это?

Изучение гл. 3 Конституции РФ приводит к выводу: да, вроде бы так. Но вот когда пытаешься уяснить вопрос о распространении этой "сильной" власти по территории всего государства, а не только в рамках Садового кольца, начинаешь сомневаться во всесилии исполнительной власти во главе с президентом.

Вроде бы важнейшие функции, которые в теории должны обеспечить целостность России, закреплены за Российской Федерацией, которая в основном в лице президента формально обладает необходимыми полномочиями по обеспечению единства исполнительной власти на всей территории России. Но это при условии, если субъекты Российской Федерации будут неукоснительно выполнять свои обязанности и самостоятельно реализовывать свои права. А этого не происходит, напротив:

- у ряда субъектов очень сильны центробежные тенденции, некоторые из них уже объявили о своей независимости, другие постепенно приближаются к этому; как следствие - противостояние с центром, несоответствие законодательства субъектов РФ нормативным актам России, в том числе и Конституции РФ, экономическая и даже (что самое страшное) вооружённая борьба, сопровождаемая огромными потерями с обеих сторон;

- в регионах сильны иждивенческие настроения (наследие тоталитарного прошлого);

- региональное политическое руководство часто не умеет правильно пользоваться политической независимостью, имеющейся у субъектов в условиях федеративного устройства;

Всё это происходит на фоне экономической, военной слабости России, неспособности нынешней власти, при существующих политических взаимоотношениях с субъектами, остановить распад государства; в условиях серьёзных экономических реформ, успех которых напрямую зависит от согласованности действий центра и регионов.

В результате ситуация неуклонно ухудшается: Российская Федерация не выполняет обязательства перед субъектами, которые не остаются в долгу и заявляют, например, о своём возможном отказе платить налоги в федеральный бюджет (Хакасия); в условиях нынешнего финансового кризиса многие главы субъектов Федерации предприняли явные сепаратистские шаги (запрет вывоза за пределы субъекта РФ продукции, произведённой на её территории и т. п.)

Где же кроются коренные причины нынешнего кризиса? Думается, они в федеративной форме государственного устройства. Это подтверждается распадом СССР, нарастающей опасностью распада России и всей историей нашего Отечества, к которой мы и обратимся.

Наша нынешняя федерация является наследницей советской, которая была федерацией лишь на бумаге. СССР фактически был жёстко централизованным унитарным государством. Но сама идея федерации, закреплённая в Конституции, произносимая в партийных речах, разрабатываемая в трудах учёных-государствоведов, незаметно, но прочно вошла в умы советских людей. "Перестройка" разбудила национальное самосознание многочисленных народов, населяющих СССР, которые стали требовать реальной федерации. Чем это закончилось, мы помним.

Не рассматривая вопроса о том, насколько объективен распад СССР, заметим, что Советский Союз был действительно многонациональным государством, в котором нерусское население составляло 51%.

СССР распался, но оставил после себя победившую идею федерализма, благо для этого имелась правовая и идеологическая (в первую очередь в автономных образованиях РСФСР) база.

Итак, лишь в 1991 году Россия стала федерацией, развиваясь столетиями до того как унитарное государство. Результаты этого частично названы. Хотя, конечно, будет абсурдным все российские беды относить на счёт федеративного устройства.

Как было сказано, этот принцип завоевал умы, не будучи реальным. Проникнув через ленинско-сталинский план государственного устройства России в сознание масс, федерализм разрушил СССР, он может разрушить и Россию.

И здесь опасность кроется не только в слабости исполнительной вертикали власти, надломленной в лице губернаторов областей и президентов республик. Порочным является национально-территориальный принцип государственного устройства России.

Может быть, этот принцип был оправдан в условиях многонациональной России 1922 года, и таким образом большевики спасли от развала Великую империю, хотя такое утверждение отнюдь не бесспорно. Но, в любом случае, сегодня этих условий нет. СССР в прошлом. Надеяться на его восстановление - это лишь тешить свои имперские амбиции, которым не суждено сбыться. Достаточно взглянуть на внешнюю политику Украины, в которой живут самые "братские" братья русских.

В сегодняшней России русских уже не 49%, а 85%; из всех субъектов только в Чечне титульная нация составляет более 50%. В этих условиях национально-территориальное деление, как и федеративный принцип в целом не имеет под собой достаточных оснований. При этом одной из основных причин построения в России федерации её сторонники называют обеспечение свободного развития наций и народностей, проживающих на территории России1. Получается, что данное "свободное развитие" обеспечивается за счёт ослабления единства русского народа, составляющего подавляющее большинство.

Кроме того, неужели данное "свободное развитие" возможно только в федеративном государстве? Очевидно, что это не так.

Во-первых, история государств имеет примеры свободного развития национальных меньшинств, входящих в состав унитарных государств, например, шотландцы в современной Великобритании. Да и Российская империя, как показывают дореволюционные источники и современные исследования, отнюдь не была "тюрьмой народов", каковой её изображала коммунистическая пропаганда. Напротив, многие народы и государства, например Грузия и Армения, нашли в России спасение. Кроме того, языческие народы приобрели в лице России и русского народа спасительную возможность приобщиться к истинной христианской вере. В то же время по отношению к иноверцам-неязычникам (мусульманам) Россия никогда не возводила христианизацию и русификацию в ранг государственной политики. Вот что писал по этому поводу Лев Тихомиров, которого даже либералы царской России считали "махровым реакционером" и который на самом деле был истинным защитником монархической, единой и неделимой России: "...если данная нерусская национальность, верно несёт свою государственную службу, по совести исполняет все обязанности государственного единения, то она имеет полное право на охрану государством её национального существования..."2.

Во-вторых, федерация сама по себе не является ещё надёжной гарантией свободного развития наций. Федерация во что бы то ни стало, без наличия необходимых оснований, может принести только вред, как государству в целом, так и отдельным субъектам, вызвав негативные последствия, аналогичные российским, о которых мы говорили вначале.

Продолжая разговор о Российской Федерации, следует обратить внимание на противоестественный характер еe образования, не встречавшийся в истории человечества. Все федерации, кроме Российской, являются результатом объединения нескольких независимых государств. Россия же "была образована в результате создания в её составе ряда автономных государств и автономных национально-государственных образований народов, населяющих территорию России"3. Комментарием к этой ситуации являются размышления известного русского мыслителя И.А.Ильина, который ещё в начале 50-х годов писал, что федерация возможна только там, где существуют несколько самостоятельных государств, стремящихся к объединению. Нельзя навязывать её сверху, как это произошло в СССР, в этом случае мы получим абсолютно нежизнеспособную "псевдо-федерацию", которая, добавим, будет существовать лишь на бумаге, и при первом же реальном ослаблении режима распадётся.

Федерация, считает Ильин, - это всегда центростремительный процесс, поэтому остановить распад государства через создание федерации невозможно, центробежные силы, если не остановить их более действенными методами, неизбежно взорвут государство4.

Кроме того, Ильин называет множество других необходимых, на его взгляд, основ федеративного строя, которых нет в России. В частности, для федерации необходим высокий уровень правосознания: "в народе должно быть воспитано чувство долга, свободная лояльность, верность обязательствам и договорам, чувство собственного достоинства и чести и способности к общинному и государственному самоуправлению"5. Этот уровень был недостаточно высоким и в монархической России, что показала кровавая Русская революция, а наступивший за ней гнёт тоталитаризма отнюдь не способствовал его повышению. Сегодняшняя "демократическая" вседозволенность так же не благоприятствует этому. Общий вывод из рассуждений Ильина однозначен: Россия в обозримом будущем может быть только централизованным унитарным государством, в противном случае она обречена на распад.

Остаётся присоединиться к данному выводу, и выразить надежду на то, что Россия откажется от федерализма до того, как процесс её распада станет необратимым.

1 Козлова Е. И., Кутафин О. Е. Конституционное право Российской Федерации. М., 1996. С. 114.
2 Тихомиров Л. А. Критика демократии. М., 1997. С. 548.
3 Козлова Е. И., Кутафин О. Е. Конституционное право Российской Федерации. М., 1996. С. 110.
4 Ильин И. А. О грядущей России. Джорданвилл, 1991. С. 52.
5 Там же. С. 55.

Заключение.

В России всегда был и есть монархический режим: царь, генеральный секретарь, президент. Если же мы являемся все-таки сторонниками демократического развития, тогда то, что сегодня происходит, и о чем мы говорим, это действительно отступление от демократической модели, которую мы строили все эти десять лет. Тогда все чрезвычайно серьезно. Федеративное государство все же у нас есть. Оно однобокое, слабое, конфедеративно-федеративное. Сейчас мы уходим к унитарно-федеративному.

Движение к федерализму – это попытка медленно, последовательно, постепенно преодолеть существующие противоречия.

Учреждение федеральных округов имеет положительное значение. Оно позволило собрать все федеральные органы власти в единую сеть. Они сегодня, действительно работают на интересы государства, а не на отдельных губернаторов и субъекты Федерации. Представители Президента смогли восстановить единое правовое пространство Российской Федерации, и сейчас есть предпосылки для восстановления единого экономического пространства. Есть реальный шанс довести до ума необходимейшие реформы: экономическую, судебную, военную и др. Главное накормить людей, сделать их сытыми и благополучными, поскольку никакой демократии в обществе быть не может, пока общество экономически не создало какого-то необходимого минимума для своих граждан. Но этот институт полпредов Президента должен быть временным, иначе мы начнем сползать к унитарному государству.

Нельзя перекраивать страну в целях получения оптимального числа субъектов Федерации, ибо мы можем получить не одну, а еще две-три Чечни. Есть вопросы, с решением которых лучше подождать.

Согласно результатам специальных исследований в Российской Федерации три четверти проблем заключается в системе управления и только одна четверть – в экономике. Мы не доводим начатые дела до конца. На пути реализации проблем всегда попадаются более стоящие и красивые идеи, за которые мы хватаемся, бросая старые. Нам надо ответить на серию очень простых вопросов. Кто, за что и как отвечает в государстве? Какую функцию выполняет каждый уровень власти?

Вертикаль власти мы понимаем не как административную соподчиненность, а как четкое разведение функций и компетенций по уровням власти. Когда все занимаются по вертикали всем, когда все уровни отвечают за решение какой-то частной проблемы, это есть самая большая безответственность. Суть вертикали власти в четком распределении функций и компетенций по ее уровням. У нас все уровни власти практически независимы от воли народа. Это большая проблема.

Сегодня восприятие федерализма неоднозначное. Поэтому поднятие уровня общественного сознания к пониманию, что такое федерализм, это одна из наших важных и очень необходимых задач.

Россия обречена быть федеративным государством, если мы хотим сохранить ее как единое государство, очевидно, что у нас должно пройти еще какое-то время, и достаточно длительное, даже при наличии самой демократической Конституции, чтобы все демократические принципы, включая принципы федерализма, реально начали действовать.

После рассмотрения любой темы обычно подводят итоги, дают ответы на поставленные вопросы, но проблем стало еще больше.

Считаю, что поднятая проблема могла бы быть продолжена в новых исследованиях с освещением новых граней российского федерализма.

Список литературы.

1. Козлова Е. И., Кутафин О. Е. Конституционное право Российской Федерации. М., 1996. С. 114.

2. Тихомиров Л. А. Критика демократии. М., 1997. С. 548.

3. Козлова Е. И., Кутафин О. Е. Конституционное право Российской Федерации. М., 1996. С. 110.

4. Ильин И. А. О грядущей России. Джорданвилл, 1991. С. 52.

5. Корельский В.М., Перевалов В.Д. “ Теория государства и права”, М: Норма, 2000, с.191

6. Еншбарян Р. В., Краснов Ю. К. «Теория государства и права»/ Уч. пособие. М: Юрист, 1999. С. 78

7. Умнова И.А. Конституционные основы современного Российского федерализма.

8. Ашаева Д. Государство и государственность: российская альтернатива//Власть 1999г. №1

9. Соловьев А. И. Политология. Учеб. М: Горное изд-во , 2001

10. Чиркин В.Е. Государствоведение. Учеб. М. Юрист 1999 г. 11.Венгеров А.Б. “Теория государство и права”, Москва: Юрист, 1994, с. 119

[1] Еншбарян Р. В., Краснов Ю. К. «Теория государства и права»/ Уч. пособие. М: Юрист, 1999. С. 78

[2] Теория государства и права: Учебник для вузов/ под ред. Проф. В.М. Корельского и проф. В.Д. Перевалова. М.: Норма, 2003. С-184.

[3] Венгеров А.Б. “Теория государство и права”, Москва: Юрист, 1994, с. 119

[4] Венгеров А.Б. “Теория государство и права”, Москва: Юрист, 1994, с. 121

[5] Корельский В.М., Перевалов В.Д. “ Теория государства и права”, М: Норма, 2000, с.191