К 2007 году пространство демократии в России предельно сузилось. В 2004 г. было принято законодательство, обеспечивающее изменение порядка формирования исполнительной региональной власти – отмена прямых выборов губернаторов. Ужесточились формальные требования к политическим партиям для участия в политической жизни (повышение минимальной численности, барьера прохождения в Государственную Думу и т.д.). Свобода слова продолжала хотя и не резко, но заметно сужаться.

Судебные разбирательства, связанные с т.н. делом НК ЮКОС, в первую очередь суд над М. Ходорковским, П. Лебедевым и др., свидетельствовали о последовательном воссоздании практики заказных судебных процессов с политической подоплекой.

С отменой прямых губернаторских выборов из сферы демократии был изъят важный сегмент реальной политики. Несмотря на массовые нарушения, как российского законодательства, так и международных стандартов в области демократии, выборы губернаторов были ареной реальной борьбы за власть и нередко проходили вопреки сценарию, намеченному в Кремле. Это в полной мере продемонстрировали прямые последние выборы губернатора в Ненецком автономном округе, где имела место борьба с неясным заранее результатом, и кандидат от «Единой России» занял только четвертое место.

Таким образом, как показывает анализ последних событий в России, демократия претерпевает значительные изменения. Поэтому данная проблема является актуальной.

Цель курсовой работы – рассмотреть особенности осуществлении демократии в России.

Объект исследования – правоотношения в сфере осуществления демократии в России.

Предмет исследования – формы осуществления демократии в России.

В исследовании поставлены следующие задачи:

1. Рассмотреть Россию как демократическое государство;

2. Показать формы осуществления демократии;

3. Проанализировать местное самоуправление как формы народовластия.

Курсовая работа состоит из введения, трех глав, заключения и списка использованных источников.

1 .Россия - демократическое государство

Утверждение демократии и демократических социальных порядков в настоящее время является по сути дела универсальным лозунгом политических партий и движений любого типа. Но при этом понимание демократии каждой партией или движением может существенно различаться. Это происходит в силу того, что термин "демократия" очень многозначен. Он используется для обозначения не только формы государственного устройства или политического режима, но и идеала политической организации общества. Демократия характеризует определенные процедуры и технологии реализации власти, тип политической культуры, разновидность идеологии и т. д.

Термин "демократия" происходит от греческих слов "demos" — народ и "kratos" — власть и переводится как "власть народа".[1]

В Древней Греции, откуда берет свое начало демократия, под ней понимали особый тип государственной организации, который существовал наряду с тиранией, монархией, аристократией, олигархией и обозначал власть большинства полноправных граждан государства. Современное употребление термина "демократия" многовариантно. Можно выделить, например, следующие основные варианты.

Демократия — это определенный мировоззренческий идеал, который включает в себя либеральные основные ценности, такие как индивидуальная свобода, приоритет прав человека, равенство перед законом. В таком контексте демократия представляет собой основу для социального движения за демократическое преобразование общества.

Демократия — это идеальный тип общественного устройства, или другими словами: внедрение народовластия на различные уровни общественной структуры, провозглашение неизменной ценности для общества либеральных прав и свобод личности, участия народа в политическом процессе и т. д.

Демократия трактуется как наиболее приемлемая форма устройства любой организации. В таком понимании демократия предполагает внедрение выборности в производственный процесс, равноправие всех членов организации в процессе принятия решений, ведущую роль большинства и т. д. Сюда можно отнести, например, производственную демократию, партийную демократию и т. п.

В современной России в конце 90-х все отчетливее стали проявляться характерные черты демократии: строятся основы правовой государственности и создаются устои гражданского общества; власть на федеральном и местном уровнях выбираема и сменяема; действуют механизмы непосредственной демократии (референдумы), существует система разделения властей в государстве; гарантированы основные права человека (свобода совести, слова, собраний, организаций и пр.), реально действует политическая оппозиция, в том числе и «непримиримая»; формально судебные органы независимы от властных; нет ведущей идеологии и политической партии; в экономике складывается свободный и конкурентный рынок при многообразии форм собственности; существует внешняя независимость (политическая и идеологическая) средств массовой информации и коммуникации[2].

Следует отметить, что наряду с тенденцией к авторитаризму и олигархизации власти действует и противоположная тенденция — укоренения в общественном сознании общедемократических ценностей. По данным Института социологического анализа, от 67 до 98% населения разделяют ценности, нехарактерные для традиционной этатистской политической культуры России: свобода необходима российским гражданам не меньше, чем людям Запада; жизнь человека является самой большой ценностью; закон обязателен для каждого — от президента до простого человека; частная собственность священна и неприкосновенна; государство тем сильнее, чем выше благосостояние населения.

Ввиду неэффективности российской власти растет число сторонников внесения в Конституцию таких изменений, которые позволяли бы реформировать политическую систему путем перераспределения полномочий в пользу Государственной Думы, правительства и премьера. Независимо от политических ориентаций многие из них выступают за предоставление парламентскому большинству права формирования правительства и контроля за его деятельностью.

В отсутствие массового среднего класса, влиятельных самостоятельных партий и независимого от власти местного самоуправления перспективы демократической трансформации авторитарно-олигархической системы во многом зависят от двух факторов — от наличия в самой правящей элите влиятельных групп, заинтересованных в демократизации страны, и от воздействия такого нового феномена, как формирующееся «транснациональное гражданское общество».

Следует также отметить, что здоровый государственный консерватизм, помноженный на гражданский консенсус, — это те ценности, приоритет которых для современной России безусловен в плане демократизации ее политического режима.

Вектором развития политической власти в современной России в последние годы стала политика центризма. Независимо от ее идеологической направленности она способствует минимизации политических конфликтов, помогает использовать политический потенциал всего общества, поддерживать стабильные отношения между элитарными слоями и гражданами.

Демократия для российского гражданина связана с неудавшимися либеральными реформами, перераспределением общенародных богатств в пользу узкого круга лиц, которые стали называться олигархами. Причем этим людям, несмотря на их широко разрекламированные благотворительные программы, глубоко безразлично, как живет народ, о чем свидетельствует их нежелание платить налоги государству в полном объеме. Как отмечает В.Т.Пуляев, «чрезмерное преувеличение роли капитала, выдвижение на первое место не человека труда, а представителя буржуазии («олигарха»), порождающие конкуренцию, безработицу, бедность, нищету одних и сытость, роскошь, телесные утехи других, - все это вызывает социальную несправедливость в обществе, духовную опустошенность и хаос в душах и умах многих людей».

Результаты выборов (2003) свидетельствуют о том, что в наиболее обеспеченных городах за правые партии отдали голосов больше граждан, чем в бедных. Чем беднее народ, тем с большей вероятностью он голосует либо за левые, либо за экстремистские силы.

Несмотря на то, что в настоящее время значительная часть российского общества хранит в памяти социалистические идеалы и с ностальгией вспоминает их, коммунистическая партия на выборах потерпела неудачу. Поражение коммунистов связано с тем, что за десять лет своего существования они реально никак не повлияли на социально-экономическую ситуацию в стране, несмотря на то, что в парламенте двух созывов были наиболее крупной фракцией. КПРФ вписалась в политическую систему в качестве лояльной оппозиции, изредка покусывающей власть. За время своего существования она только закостенела, поэтому наиболее мобильная часть электората перешла к блоку «Родина», возглавляемого динамичными молодыми агрессивными политиками с внятными лозунгами и антиолигархической направленностью. И бедный российский народ поверил в то, что их программа преобразования России приведет к всеобщему счастью.

Так же как и КПРФ, ЛДПР десять лет находится у власти, работая в парламенте. Эпатажность лидера партии привлекает в основном тех граждан, которые выбились из своей прежней социальной ниши и стали маргиналами, а также для людей, озлобленных на власть, поэтому связывающих решение своих проблем с лидерами-харизматиками, которым вдохновенно верят.

Еще Г.П.Федотов, говоря о выборе России в октябре 1917 года, отмечал, что русский народ предпочел свободе государственную мощь. «Сознательно или бессознательно он сделал свой выбор между национальным могуществом и свободой. Поэтому он несет ответственность за свою судьбу».[3]

Проблема демократии не особенно актуальна в бедной стране, где люди больше думают о выживании, чем о соблюдении прав человека. Люди, привыкшие все необходимое получать от государства, не знают, что делать со свободой, которую им обещают правые партии. Свобода, не подкрепленная материальной составляющей, которую должно обеспечить социальное государство, является обузой для человека. Для того, чтобы хорошо жить в условиях свободы, необходимо проявлять инициативу, работать над собой, повышать профессиональный уровень, не надеяться на помощь государства, а самому, по возможности, решать жизненные проблемы. Для этого необходима психологическая готовность личности, а также помощь со стороны государства, которое с помощью правовых норм должно обеспечить реализацию свободы гражданина в политической, экономической, социальной, культурной и других сферах. Соответствующим образом должны работать политические институты и бюрократия, которая в российских условиях является главным препятствием на пути становления демократических свобод. Именно на борьбе с бюрократией акцентировали внимание правые, но народ им не поверил – с российской бюрократией пока еще никто не смог справиться. Поэтому граждане России проголосовали за тех самых административных работников, которые и должны в соответствии со своими обязанностями обеспечить ускоренное продвижение реформ. Именно эту партию поддерживает президент, а с именем президента народ связывает наступившую стабильность и улучшение жизни. Именно он сможет справиться с бюрократией, заставит двигаться заржавевший механизм государственного управления, сможет перераспределить богатства страны в пользу народа, а не отдельных олигархов. И народ прав, потому что в соответствии с Конституцией РФ только президент обладает наибольшим объемом властных полномочий, достаточных для приведения в порядок государственного хозяйства.

Чувство неудовлетворенности в обществе объясняется также неадекватным решением проблемы социальной справедливости, а также унижением чувства национального достоинства россиян, оскорбленного чувства патриотизма, которое всегда составляло фундамент духовной жизни России.

Вероятно, для современной России необходим органический синтез идеалов индивидуальной свободы с элементами социалистической идеологии и идеями патриотизма. Выдвижение адекватного общественного идеала должно идти в русле исторических традиций страны.

2. Формы осуществления демократии

Демократия, выступая как сложное и многогранное явление, материализующееся в самых различных сферах жизни и имеющее поистине бесчисленные пути и способы своего проявления, представляет систему. Подсистемами, или, как принято говорить в юридической литературе, формами демократии, являются непосредственная и представительная демократии.

Исторически первой возникла непосредственная демократия. Демократия называется прямой, или непосредственной, если граждане непосредственно участвуют в управлении делами государства, общества, местного сообщества.

Примерами непосредственной демократии являются плебисциты (лат. plebiscitum, от plebs простой народ и scitum решение, постановление), проводившиеся еще в эпоху Римской республики, когда на собраниях плебеев принимались решения, обязательные для всего этого сословия. Своеобразными плебисцитами были также и постановления большинства, провозглашавшиеся на родо-племенных собраниях у славян и древних германцев. Всенародным голосованием принимались решения на вечевых собраниях в Новгороде, Пскове и Киеве, некоторых других городах Руси.

В своей работе "Обзор истории русского права" М.Ф. Владимирский-Буданов определяет вече как орган государственной власти собрание полноправных граждан старшего города земли. Здесь же он выделяет три эпохи в истории развития народных собраний: первая (VI-VIII вв.), когда народное собрание есть племенная сходка; вторая (IX-X вв.), когда вече находится в процессе перехода от племенного собрания к городскому; третья эпоха вечевых собраний (X-IXIII вв.) есть эпоха полного выделения этой формы власти в самостоятельную (как собрание простых граждан) и полного развития ее прав. "Вече, состоящее главным образом из простых граждан и выделившееся из совета старейшин, есть демократическая форма власти, т.е. главная роль при решении дел принадлежит простому народу".

Наиболее последовательно идея непосредственной демократии была разработана Ж.-Ж. Руссо, общепризнанным автором теории народного суверенитета, его неделимости и неотчуждаемости.

Ж.-Ж. Руссо выдвинул идею о том, что власть народа и правление, которое ее осуществляет, существуют лишь в интересах народа. Отсюда следует трудно оспариваемый вывод, что нечто, устанавливаемое в интересах всех, должно быть регулируемо общей волей, все граждане должны участвовать в принятии этого решения при условии подчинения воле большинства. Так, с одной стороны, обеспечивается право каждого участвовать в решении общих дел, а с другой служит хорошим практическим средством для обеспечения управления общими делами.

Ж.-Ж. Руссо допускал, что "общая воля неизменно направлена прямо к одной цели и стремится всегда к пользе общества, но из этого не следует, что решения народа имеют всегда такое же верное направление. Люди всегда стремятся к общему благу, но не всегда видят, в чем оно". Философ не отождествлял народный суверенитет и демократию. Суверенитет народа возможен, истинная же демократия, требующая осуществления народом и законодательства и управления всеми делами общества, неосуществима. Из этих положений вытекает, что народ сосредоточивает в своих руках все атрибуты власти и никакое частное лицо, ни монарх, ни депутат не могут считаться законными обладателями всей полноты этой власти. Суверенитет неотчуждаем и неделим учил Ж.-Ж. Руссо. На практике это означает, что никакое представительное собрание не может сосредоточить в себе всей полноты прав, принадлежащих народу. И эти права могут быть реализованы только всей совокупностью граждан. Ж.-Ж. Руссо порицал идею народного представительства: "Депутаты народа... не являются и не могут являться его представителями; они лишь его уполномоченные; они ничего не могут постановлять окончательно".

Концепция Ж.-Ж. Руссо, построенная на началах справедливости, совершенно правильно предугадывала то общее направление, в котором будет происходить развитие современных государств. Но она рисовала совершенно отвлеченный идеал, недостижимый в настоящем и едва ли достижимый в будущем.

Определение Российской Федерации в Конституции 1993 г. как демократического государства основывается прежде всего на признании народа источником власти (греч. demokratia - демократия, бук.: народовластие, от demos народ и kratos власть). Демократизм государства находит также выражение в обеспечении в нем народовластия. Народовластие означает принадлежность всей государственной власти народу, свободное осуществление народом этой власти в полном соответствии с его суверенной волей и коренными интересами.

Его сущность характеризуется пониманием народовластия как единого процесса формирования воли народа и ее практического осуществления, как единства экономической, политической и духовно-нравственной власти народа и механизмов их реализации, как распоряжение народа своей свободой без ущерба свободе составляющих его социальных групп.

Конституция РФ провозглашает и закрепляет единственным источником власти многонациональный народ России, признает за ним полноту верховной власти, определяет механизм ее осуществления, выдвигая на первое место непосредственное осуществление власти народом, а высшим непосредственным выражением власти народа являются референдум и свободные выборы (ст. 3). Конституционное право граждан РФ на участие в управлении государством реализуется в двух формах демократии непосредственной и представительной (парламентской).

Идея представительства резюмируется в следующем: проявления воли, исходящие от известных индивидов или известных групп индивидов, имеют ту же силу и производят то же последствие, как если бы они прямо исходили от нации. Формальный носитель верховной власти (народ) не отождествляется с носителем реальным (представительными учреждениями). Субъект воли и ее выразитель в условиях представительной демократии не совпадают. Согласно Конституции РФ 1993 г., народ осуществляет свою власть через органы государственной власти и органы местного самоуправления (ст. 3); представительным и законодательным органом РФ является Федеральное Собрание парламент РФ (ст. 94); органы местного самоуправления не входят в систему органов государственной власти (ст. 12).

Парламент единственный официальный орган народного представительства на общегосударственном уровне. Универсальность такого представительства, конечно, относительная, поскольку нацию, народ "представляют" избиратели, т.е. только граждане, которые имеют и реализуют конституционное право избирать и быть избранными. Избиратели не все население, но они есть конституционно определенная и политически правоспособная и дееспособная его часть, наиболее зрелая в гражданском и политическом смысле для выполнения столь весомой функции как формирование парламента[4].

На условность народного представительства указывает и В.В. Комарова: "Представительство народа понятие условное. Возможно, оно перестало бы быть таковым, если бы всех депутатов избирал народ в целом и депутаты не являлись одновременно представителями какой-либо партии (а в парламентах демократических государств таких депутатов большинство). На самом же деле за депутата голосует не весь народ, а избиратели лишь одного округа, которые учитывают не только личные качества кандидата, но его партийную принадлежность, ориентир на ту или иную предвыборную программу".

Не слишком меняет ситуацию и формирование парламента либо его части по партийным спискам. При таком избрании "изнанка демократии" проявляется еще ярче: политическая практика выборов Государственной Думы последних двух созывов показывает, что из лидеров как федерального, так и регионального списков кандидатов депутатами становятся немногие. Так, по результатам выборов 07.12.2003 г. в ходе распределения депутатских мандатов партии "Единая Россия" ни один из более чем тридцати федеральных министров и высших должностных лиц субъектов РФ, входивших и даже возглавлявших федеральный и региональные списки кандидатов, не освободил должность в связи с избранием депутатом. Время от времени достоянием общественности становятся скандалы, связанные с так называемой "продажей" мест в партийных списках; избирательные блоки начинают разрывать распри уже в первые месяцы депутатской работы. Зачастую депутаты-партийцы видят себя не представителями народа, а представителями партии, отсюда и отсутствие связи с избравшим их населением, манипулирование фракционным голосованием, использование возможностей депутатской фракции для целей партийного строительства и т.д.

Представляется, что парламент существует для того, чтобы издавать законы на основе баланса интересов социальных, национальных и территориальных групп населения, выявлять и раскрывать волю народа, представлять ее в своей воле так, как он ее воспринял. При несоответствии действительной воли представительного органа воле народа в решении конкретного вопроса должен вступить в действие механизм прямой демократии, в рамках которого выявится подлинная воля народа относительно разрешения данного вопроса. Такой механизм может быть заложен в виде референдума, назначаемого президентом или иным органом власти по требованию граждан (населения). В случае полного несоответствия воли представителей воле народа относительно общей политики государства или его органа возможен роспуск представительного органа или одной из его палат. Данное положение подчеркивает значение непосредственной демократии как формы осуществления народом принадлежащей ему государственной власти и ценность референдума как наиболее яркой формы непосредственного народовластия.

В советской научной литературе не сложилось единого мнения в толковании понятия непосредственной демократии. По мнению В.Ф. Котока, "непосредственная демократия это прежде всего инициатива и самодеятельность широчайших народных масс". На взгляд Р.А. Сафарова, "главным и основным для непосредственной демократии является непосредственное осуществление народом государственных функций законодательства и управления". Н.П. Фарберов считает, что "прямое народовластие означает прямое волеизъявление народных масс при выработке и принятии государственных решений, а также их прямое участие в проведении этих решений в жизнь, в осуществлении народного контроля". В.Н. Суворов определяет непосредственную демократию как прямое волеизъявление граждан при участии в управлении государственными и общественными делами. Г.Х. Шахназаров понимает под непосредственной демократией порядок, при котором решения принимаются на основе прямого и конкретного волеизъявления всех граждан[5].

Л.А. Григорян отмечает, что непосредственная демократия предполагает осуществление власти всеми членами общества. Н.А. Кудинов в непосредственной демократии видит непосредственное, т.е. прямое решение народом вопросов, входящих в сферу государственного управления.

Приведенные определения дополняют друг друга, при этом обладая безусловными достоинствами, они имеют и некоторые недостатки. Определения В.Ф. Котока, Н.П. Фарберова, Л.А. Григоряна и В.Н. Суворова, по нашему мнению, носят общий характер, а определения Р.А. Сафарова и Г.Х. Шахназарова напротив, сужают сферу распространения непосредственной демократии по сравнению с реальным положением.

И.М. Степанов отметил ограниченность рамок трактовки понятия непосредственной демократии Р.А. Сафаровым: "При такой трактовке в систему непосредственной демократии не включаются даже выборы", здесь же он приводит в качестве господствующего среди государствоведов определение: "Непосредственная демократия в СССР есть не только прямое выполнение народом функций законодательства и управления, но и непосредственное участие масс в осуществлении государственных функций советской представительной системы и всеми подотчетными Советам органами".

В новейшей литературе также можно встретить попытки определить понятие непосредственной демократии.

В.В. Пылин характеризует непосредственную демократию как осуществление публичной власти непосредственно народом (населением), принятие им общеобязательных решений по вопросам государственного и местного значения.

Р.Ю. Горлачев исходит из понимания непосредственной демократии как сферы властных отношений, в рамках которой народ в целом либо его часть, организованная как самостоятельный коллектив (территориальный или иной), осуществляет свою власть на основе всеобщего участия и прямого волеизъявления каждого при принятии государственных и общественных решений.

Наиболее распространенным в России, согласно выводу Л.А. Нудненко, сделанному на основе результатов социологического исследования, проведенного ею в 2001 г., стало понимание непосредственной демократии как принятия решений большинством при обязательном гарантировании прав культурных, этнических, конфессиональных и других меньшинств выражать собственные интересы.

Более полным, на наш взгляд, является определение В.В. Комаровой: "Непосредственная демократия представляет собой общественные отношения, возникающие в процессе решения определенных вопросов государственной и общественной жизни субъектами государственной власти, правомочными и выражающими их суверенитет путем непосредственно властного волеизъявления, которое подлежит всеобщему исполнению (в масштабах решаемого вопроса) и не нуждается в каком-либо утверждении".

В научной литературе характерными чертами непосредственной демократии называют:

а) прямое волеизъявление граждан, которое не опосредуется какими-либо органами;

б) совпадение субъекта (источника) воли и субъекта выражения воли;

в) особый круг субъектов политических отношений, субъектов права ее осуществления;

г) участие граждан в принятии решений, в осуществлении власти от своего имени; право на непосредственное волеизъявление предоставляется правоспособному лицу на основании гражданства, достижения определенного возраста и проживания на соответствующей территории, членства в трудовом коллективе, общественной организации;

д) посредством институтов прямой демократии в принятии решений могут участвовать все правоспособные лица, входящие в состав субъекта непосредственной демократии по каждому вопросу, который данный субъект имеет право непосредственно решать или участвовать в его решении.

Кроме перечисленных свойств, по мнению В.В. Комаровой, время предопределило новый признак непосредственной демократии сопоставление воли народа и формируемого им органа власти, а также регулятивную функцию в системе социального управления, сконструированную на принципах представительного правления и народного суверенитета.

Критерием при выявлении форм непосредственной демократии являются ее существенные признаки, охватываемые содержанием понятия непосредственной демократии. Таким образом, вопрос о содержании понятия непосредственной демократии, выделении существенных признаков непосредственной демократии, рассмотренный выше, является ключевым вопросом при определении форм непосредственной демократии.

Несмотря на то что разработкой и анализом этой проблемы занимались многие отечественные ученые-государствоведы, необходимо отметить, что в науке нет единства по поводу того, что относить к формам непосредственной демократии. Каждый из них по-своему определяет перечень форм волеизъявления народа, относящийся к институту непосредственной демократии, однако в целом можно утверждать, что под формами непосредственной демократии юридическая наука понимает "те ее проявления, которые институционализируют непосредственное властное волеизъявление обладателя полноты государственной власти народа".

Исходя из тезиса об исключительной связи прямого народного правления с осуществлением государственной власти, из определяющего характера непосредственной демократии к формам прямого правления следует отнести: референдум; выборы; отзыв депутата либо выборного должностного лица; общие собрания населения.

Учитывая новый признак непосредственной демократии сопоставление воли народа и формируемого им органа власти, а также регулятивную функцию в системе социального управления, к формам непосредственной демократии отнесем митинги, шествия, демонстрации, пикетирования. К комплексным формам, включающим в себя и первую и вторую функции, отнесем народную инициативу, деятельность политических партий, отзыв выборного народного представителя. Все они институционализируют непосредственное властное волеизъявление обладателя государственной власти, выражают его суверенитет.

Хотя возможность проведения референдума формально была декларирована еще в Конституции СССР 1936 г., механизма реализации этой возможности не существовало. Право на свободное волеизъявление путем опроса было подтверждено в ст. 5 Конституции СССР 1977 г., а Закон СССР "О всенародном голосовании (референдуме СССР)" и Закон РСФСР "О референдуме РСФСР" впервые определили механизмы организации референдумов.

В настоящее время понятие "референдум" прочно вошло в нашу жизнь, и в первую очередь это связано с расширением демократических прав и свобод граждан. После состоявшегося 17.03.1991 г. первого и последнего союзного референдума по вопросу о сохранении Союза ССР по март 2000 года было проведено свыше 40 референдумов разного уровня (всероссийские, республиканские, краевые, областные, местные) по самым разнообразным вопросам от введения поста президента до строительства объектов ядерной энергетики.

В условиях развития практики проведения всероссийских, региональных и местных референдумов научный интерес к этому институту резко возрос.

Название этой формы непосредственной демократии имеет латинские корни: латинское re-fero означает сообщать, докладывать, передавать. Российская юридическая энциклопедия уточняет: лат. referendum букв.: то, что должно быть сообщено. Этимологическое значение понятия "референдум" не совпадает с его правовым содержанием. Для определения его правового содержания обратимся к работам ученых-государствоведов, посвященных этому вопросу.

Этих ученых В.В. Комарова разделила на три группы.

Первую группу образуют И.П. Трайнин, В.Т. Кабышев, С.В. Троицкий, В.В. Маклаков.

И.П. Трайнин понимал под референдумом "главным образом право народа через голосование отвергать законы, принятые народным представительством". Он относит референдум к формам непосредственного народного законодательства, которое "сохранилось лишь в отдельных отсталых кантонах Швейцарии, а в других местах является добавочным законодательным институтом к народному представительству, т.е. к парламенту". Такая трактовка объясняет дальнейшее отношение И.П. Трайнина к "капиталистическим референдумам": "Референдумы предоставляют меньше возможностей, чем парламент. В борьбе вокруг того или иного законопроекта в парламенте представители рабочего класса могут часто опереться на ту или иную внепарламентскую поддержку пролетариата городов, на его демонстративные выступления в пользу позиции, занимаемой представителями рабочих. Референдумы же глушат такую инициативную роль рабочего класса. Голосование при референдуме молчаливо ставит печать "воли народа" над классовой политикой буржуазии.

Таким образом, открытая борьба в парламенте вокруг тех или иных законов имеет некоторые преимущества над механическим голосованием при референдумах".

3. Местное самоуправление как форма народовластия.

Обеспечивая демократическую децентрализацию управления, местное самоуправление представляет собой особый институт народовластия. Причем в государствах с разным конституционным строем и даже в одних и тех же государствах на различных этапах их развития местное самоуправление выглядит неодинаково. Чрезвычайно многообразны его организационные формы, компетенция органов местного самоуправления, способы защиты прав этих органов. Вместе с тем есть нечто общее, что позволяет различные модификации местного самоуправления считать именно модификациями, не меняющими его сути. Суть же его - это власть местного самоуправления в делах местного значения, осуществляемая гражданами непосредственно и через выборные органы, в рамках закона, но без вмешательства центральной власти[6].

В Федеральном законе "Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации", от 28 августа 1995 г., понятие местного самоуправления было несколько расширено: это есть "признаваемая и гарантируемая Конституцией Российской Федерации самостоятельная и под свою ответственность деятельность населения по решению непосредственно или через органы местного самоуправления вопросов местного значения, исходя из интересов населения, его исторических и иных местных традиций. Местное самоуправление как выражение власти народа составляет одну из основ конституционного строя Российской Федерации"/2/.

В соответствии с Федеральным законом «Об общих принципах организации местного самоуправления» от 06.10.2003 г. местное самоуправление в Российской Федерации - форма осуществления народом своей власти, обеспечивающая в пределах, установленных Конституцией Российской Федерации, федеральными законами, а в случаях, установленных федеральными законами, - законами субъектов Российской Федерации, самостоятельное и под свою ответственность решение населением непосредственно и (или) через органы местного самоуправления вопросов местного значения исходя из интересов населения с учетом исторических и иных местных традиций.

Оба определения сходны в основном, но не идентичны не только с точки зрения меры подробностей, но и по существу. Главная "опорная" черта местного самоуправления в обоих определениях - самостоятельность решения отнесенных к ведению местного самоуправления вопросов.

Местное самоуправление несовместимо (может быть, за редким исключением) с приходом "варягов" - людей со стороны, мало знакомых с условиями местной жизни.

Еще одна существенная черта местного самоуправления во втором случае определена более рельефно, чем в первом.

Местное самоуправление - не просто самостоятельная, но и под свою ответственность деятельность. Сами органы местного самоуправления и местное население отвечают за все промахи и ошибки своих решений. Никакой другой орган, в том числе государственный, не несет ни имущественной, ни иной правовой ответственности за действия органов местного самоуправления. В другом отношении первое краткое определение местного самоуправления более содержательно, чем второе. В нем указано, что местное самоуправление подчиняется закону и, добавим, только закону. В Федеральном законе, где приведено цитируемое определение местного самоуправления, об этой особенности местного самоуправления говорится в других статьях. Однако данная особенность настолько существенна, что упускать ее из числа признаков, составляющих суть понятия местного самоуправления, вряд ли оправдано.

Далее в Федеральном законе "Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации" определено, что решения принимаются органами местного самоуправления, а не выборными органами, как в первом определении. Конечно, выборность органов местного самоуправления не самый главный его признак. Органы местного самоуправления могут избираться, но содержательного эффекта местного самоуправления они не обеспечивают, так сказать, автоматически. История, в том числе советского государства, дает убедительный пример того, как выборность служит лишь демократическим прикрытием безвластия органов местного самоуправления, отстраненных от самостоятельного решения вопросов, по закону входящих в их компетенцию. И все же при прочих равных обстоятельствах выборность органов местного самоуправления служит одной из существенных Гарантий реальности местного самоуправления. Поэтому она должна входить в состав определяющих признаков местного самоуправления. Было бы точнее записать в законе, что решение принимаются выборными и другими органами местного самоуправления, имея в виду, что в системе органов местного самоуправления могут действовать назначаемые органы и органы, создаваемые на конкурсной основе.

Эталонное определение местного самоуправления для современного демократического государства содержится в Европейской хартии местного самоуправления. Под местным самоуправлением здесь понимается "право и реальная способность органов местного самоуправления регламентировать значительную часть государственных дел и управлять ею, действуя в рамках закона под свою ответственность и в интересах местного населения. Это право осуществляется советами или собраниями, состоящими из членов, избранных путем свободного, тайного, равного, прямого и всеобщего голосования. Советы или собрания могут располагать подотчетными им исполнительными органами. Эти положения не исключают обращения к собраниям граждан, референдуму или любой другой форме прямого участия граждан там, где это допускается по закону"[7].

Это определение весьма прагматично, поскольку не ограничивается правом органов местного самоуправления самостоятельно принимать решение, но подчеркивает реальную способность это делать. Это чрезвычайно важная черта в характеристике местного самоуправления, предполагающая, что о существовании местного самоуправления можно говорить лишь тогда, когда его правовая модель воплощается в жизнь. Эта идея крайне актуальна для оценки местного самоуправления, эффективности его действий в нашей российской действительности.

В самом деле, мы пока делаем первые шаги на пути внедрения различных, подчас весьма привлекательных правовых установлений, касающихся сути, организации и деятельности местного самоуправления. Но вряд ли мы можем сейчас утверждать, что органы российского местного самоуправления обладают достаточными возможностями для реализации этих правовых установлений. Усилия, направленные на то, чтобы право и способность его осуществления слились воедино, предпринимаются как федеральными органами государственной власти, так и органами государственной власти субъектов Российской Федерации и самими органами местного самоуправления, однако цель вряд ли будет достигнута в короткие сроки.

Напомним - местное самоуправление в развитых демократических государствах утверждалось в течение не одного столетия. Нашему же самоуправлению от роду всего несколько лет, и, возможно, должно пройти не одно десятилетие, чтобы оно крепко встало на ноги (хотя Конгресс местных и региональных властей Совета Европы рекомендовал России обеспечить местное самоуправление на уровне районов и всех без исключения городов в течение 10 лет).

Прагматизм определения местного самоуправления в упомянутой Хартии состоит еще и в том, что на первое место в принятии решений поставлены органы местного самоуправления, а затем уже, так сказать "факультативно", в зависимости от законодательства конкретных стран, предполагается участие населения в принятии решений с помощью форм прямой демократии. В наших же обоих определениях, наоборот, в первую очередь речь идет о принятии решений непосредственно населением, а затем уже органами местного самоуправления. Возможно, когда-то мы сможет добиться того, чтобы по крайней мере основные решения принимались непосредственно населением, однако это не самый лучший способ организации местного самоуправления, особенно в относительно крупных муниципальных образованиях, и к тому же недостижимый в современных условиях функционирования местного самоуправления в России. Пока что у нас наиболее актуальная проблема - оптимальная модель принятия решений именно органами местного самоуправления. Далеко не все здесь отвечает требованиям, основанным на демократических принципах организации дела. Об этом подробно речь пойдет ниже. И главное внимание необходимо сосредоточить именно на этой проблеме.

Местное самоуправление является важной формой демократии. В рамках регламентации осуществления местного самоуправления в Конституции РФ неоднократно делаются указания на самостоятельность местного самоуправления: "местное самоуправление в пределах своих полномочий самостоятельно" (ст. 12); "местное самоуправление обеспечивает самостоятельное решение населением вопросов местного значения" (ст. 130).

При этом существуют различные варианты понимания самостоятельности местного самоуправления. С точки зрения уровня самостоятельности это может выражаться в "безбрежной независимости", близкой к государственному суверенитету, или ограничением самостоятельности до права добросовестно исполнять директивы органов государственной власти. С точки зрения способов реализации самостоятельности это может быть выражено как идея о том, что местное самоуправление осуществляется исключительно через прямое волеизъявление народа, или квалификацией местного самоуправления как власти органов местного самоуправления, которые вправе принимать какие-либо решения.

Представляется, что под самостоятельностью населения в осуществлении местного самоуправления подразумевается право населения соответствующей территории решать вопросы местного значения как через прямое волеизъявление, так и через представителей.

Формами прямого волеизъявления являются муниципальные выборы, местный референдум, отзыв населением выборных лиц местного самоуправления, сход граждан (в случае, когда уставом муниципального образования предусмотрено осуществление сходом полномочий представительного органа местного самоуправления), выявление путем голосования мнения населения по вопросу изменения границ территорий, в которых осуществляется местное самоуправление.

Местный референдум - универсальная форма прямого волеизъявления, на него можно вынести любые вопросы местного значения, за исключением запрещенных федеральным законом.

Иные формы прямого волеизъявления являются целевыми - они предназначены для решения конкретных вопросов.

Заключение

Политический режим современной России может быть охарактеризован как демократический с устойчивыми авторитарно-олигархическими чертами и элементами политического корпоративизма. Авторитарность заложена в традициях российского общества. В современных условиях тоска по «сильной руке» усиливается ходом и направленностью реформ, за которые подавляющему большинству населения приходится платить слишком большую цену.

Усиление авторитарных тенденций в политическом режиме России обусловлены принятой в 1993 г. Конституцией, в которой перераспределение полномочий явно смещено в сторону исполнительной власти, и особенно президента. Реальных рычагов воздействия на реальную его политику у других ветвей власти практически нет.

Усилению авторитарных тенденций способствуют такие факторы, как: перманентный рост преступности; природные катаклизмы; - этнорегиональные конфликты; военные столкновения; нестабильность ситуации внутри правящих элит; распространение терроризма; военные действия в Чечне.

Для развития политической демократии необходима основа - гражданские и политические права человека, проявляющиеся как в личной, так и коллективной формах. Каждый человек имеет право принимать участь в принятии решений, которые касаются его жизни.

Власть в демократическом государстве должна формироваться путем свободных и нефальсифицированных выборов. Любая власть должна иметь определенный, четко ограниченный срок полномочий. Смена власти должна осуществляться мирным путем в соответствии с волей большинства, выраженной путем голосования.

В соответствии с действующими конституционными нормами концепция государственного устройства Российской Федерации базируется на трехуровневой организации публичной власти. Народ Российской Федерации осуществляет свою власть непосредственно (путем прямого волеизъявления) и через систему публичной власти, которая осуществляется в России в формах государственной власти Российской Федерации, государственной власти субъектов Российской Федерации и местного самоуправления (муниципальная власть). Каждый из этих уровней публичной власти организационно обособлен, т.е. самостоятелен в пределах своей компетенции.

Право граждан на местное самоуправление не упоминается в Конституции РФ, однако это выражение неоднократно использовалось в судебных решениях, в том числе решениях Конституционного Суда РФ.

Библиографический список

1. Конституция РФ. – М. 1993

2. Федеральный закон от 6 октября 2003 г. N 131-ФЗ "Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации" // СЗ РФ. - 2003. - N 40.- Ст. 3822.

3. Федеральный закон «Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации» 28 августа 1995 г

4. Указ Президента РФ от 9 октября 1993 года № 1616 "О некоторых мерах по оказанию государственной поддержки местного самоуправления"

1. Абдулатипов Р.Г., Болтенкова Л.Ф., Яров Ю.Ф. Федерации в истории России. Книга 1,2.-М., 1992-1993.

2. Арон Р. Демократия и тоталитаризм. М., 1993. С. 136.

3. Баглай М.В. Конституционное право Российской Федерации: Учебник для юрид. вузов и факультетов. 3-е изд. М.: "Норма", 2006.

4. Бажанов В.А. Парадоксы демократии // Вестник Моск. ун-та. Сер. 18. Социология и политология. 1997. № 1.

5. Вавилов С. Федерализм государственное управление в регионе // Власть. - 1997. -№9.

5. Васильев В.И. Местное самоуправление:Учеб. и научно-практич. пос.-М., 2003.-453 с.

6. Воронин А.Г. Муниципальное хозяйствование и управление: проблемы теории и практики/Воронин А.Г.-М.: Финансы и статистика,2002.-176с

7. Габричидзе Б.Н. Конституционное право Российской Федерации. Учебник для вузов. - М.: Инфра, 2005.

8. Дополнительная:

9. Захаров О.В. Перспективы развития РФ. Межрегиональная научно-практическая конференция. // Государство и право. 1993. № 7.

10. Карапетян Л.М., Хачатурян Г.М. ..суверенитет народа в многонациональном государстве. // Государство и право. - 1990. - № 18.

11. Конституционное (государственное) право России: Учебник/ Под общей ред. В.П. Сальникова. М. 2005.

12. Лейпхарт А. Демократия в многосоставных обществах: сравнительное исследование (Пер. с англ.).— М., 1997.

13. Липсет С. Американская демократия в сравнительной перспективе // Сравнительная социология. Избранные переводы. М., 1995. С. 159.

14. Матузов Н.И., Малько А.В. Политико-правовые режимы: актуальные аспекты // Общественные науки и современность. 1997. № 1.

15. Мельвиль А.Ю. Демократический транзит в России – сущностная неопределенность процесса и его результата // Космополис. М., 1997.

16. Научно-практический комментарий к Конституции Российской Федерации. 2-е изд., доп. и перераб. / Отв. ред. В.В. Лазарев. М: Спарк, 2004.

17. Пантин И. Посткоммунистическая демократия в России: основания и особенности // Вопросы философии. 2005. № 6.

18. Панченко А. Конституционная и тоталитарная тенденции в России: противоборство продолжается // Вестник Моск. ун-та. Сер. 12. Политические науки. 1997. №4.

19. Политология в вопросах и ответах: Учебное пособие для вузов / Под ред. проф. Ю.Г.Волкова. М., 2001.

20. Пуляев В.Т. Россия в историческом пространстве. Теоретический очерк. Вып.2. СПб., 2004.

21. Сартори Дж. Вертикальная демократия // Полис— 1993.— №2.

22. Токвиль А де. Демократия в Америке. М., 1992. С. 214–235

23. Хрестоматия по российскому конституционному праву под ред. Е.М. Ковешникова. М., 2004.

24. Цыганков А. П. Современный политический режим.— М., 1995.

25. Чиркин В.Е. Конституционное право России. Учебник.- М., 2005.

[1] Политология в вопросах и ответах: Учебное пособие для вузов / Под ред. проф. Ю.Г.Волкова. М., 2001

[2] Пантин И. Посткоммунистическая демократия в России: основания и особенности // Вопросы философии. 2005. № 6.

[3] Лейпхарт А. Демократия в многосоставных обществах: сравнительное исследование (Пер. с англ.).— М., 1997.

[4] Пантин И. Посткоммунистическая демократия в России: основания и особенности // Вопросы философии. 2005. № 6.

[5] Панченко А. Конституционная и тоталитарная тенденции в России: противоборство продолжается // Вестник Моск. ун-та. Сер. 12. Политические науки. 1997. №4.

[6] Воронин А.Г. Муниципальное хозяйствование и управление: проблемы теории и практики/Воронин А.Г.-М.: Финансы и статистика,2002.-176с

[7] Васильев В.И. Местное самоуправление:Учеб. и научно-практич. пос.-М., 2003.-453 с.