Развертывание всего комплекса институтов государства в демократическом обществе устраняет доминирование политической власти, устраняет или резко ограничивает проявления ее отрицательных сторон. Среди обширного комплекса институтов, характерных для развитого государства в условиях демократии, необходимо указать, в частности, на такие: мандат народа на осуществление власти, прежде всего путем формирования представительных органов, выполняющих законодательные и контрольные функции; наличие муниципального самоуправления; подчиненность всех подразделений власти закону; независимое и сильное правосудие; наличие государственной власти в отдельных блоках, включая исполнительную власть.

В правовом государстве ни один государственный орган, должностное лицо, коллектив или общественная организация, ни один человек не вправе посягать на закон. За его нарушение они несут строгую юридическую ответственность. Когда мы ведем речь о верховенстве закона как нормативно-правового акта, обладающего высшей юридической силой, то имеем в виду, что все подзаконные акты должны строго соответствовать ему, а должностные лица не уклонятся от его исполнения и тем более не нарушать его.

Также недопустимо "обогащать" закон подзаконными актами, вкладывать в его содержание такой смысл, который не был предусмотрен законодателем. Кроме того и все рядовые граждане должны в своем поведении руководствоваться законом. А для этого помимо всего прочего, они должны быть информированы о его содержании.

Правовое государство также предполагает правовую устойчивость Конституции. Недопустимо ее постоянное изменение, дополнение и обновление. Ибо тогда она перестает быть Основным Законом государства, обладающим долгосрочным характером. Вот почему бесконечные изменения, которые вносил Верховный Совет Российской Федерации в Конституцию Российской Федерации противоречили природе правового государства и делали нестабильной внутриполитическую обстановку в обществе. Если конституция выражает государственную волю общества, то ее изменение, обновление должно осуществляться в соответствии с ней, а не волей.

Укрепление законности остается актуальнейшей задачей, ибо это - центральная категория правового государства. Новая Конституция Российской Федерации в соответствии с принципом разделения властей внесла коррективы в иерархию нормативно-правовых актов. Конституцией Российской Федерации к федеральным законам отнесены: федеральные конституционные законы и федеральные законы. Статья 76 устанавливает, что по предметам ведения Российской Федерации принимаются федеральные конституционные законы и федеральные законы. По предметам совместного ведения Российской Федерации и субъектов Федерации - федеральные законы и принимаемые в соответствии с ними законы и иные нормативные правовые акты субъектов Федерации. Вне пределов ведения Российской Федерации субъекты Федерации осуществляют собственное правовое регулирование. К правовым актам субъектов Федерации отнесены конституции республик, уставы краев, областей, городов федерального значения, автономных областей и автономных округов, законы и иные нормативные правовые акты субъектов Федерации.

Законность и правовое государство - категории во многом тождественные, но у них несколько разные акценты. Законность требует безусловного соблюдения законодательства всеми субъектами правовой сферы, в то время как правовое государство предъявляет подобное требование к государственным структурам, выполняющим функции публичной власти. Поэтому реализация режима правового государства означает торжество закона прежде всего в деятельности властных структур - государственных органов власти, управления, суда и прокуратуры и их должностных лиц. В итоге законность и правовое государство ведут к превращению закона в самостоятельную, объективную силу жизнедеятельность которой не зависит от отношения к ней. Таким образом, рассмотрев такие аспекты правового государства как систему разделения властей и верховенство закона, мы переходим к основной функции правового государства.

Законность и правоохранительная деятельность милиции

Вся деятельность милиции основана на строгом соблюдении законности и осуществлении своих функций только в соответствии с предписанием закона[1]. Определим содержание понятия законности и характер воздействия этого принципа на правоприменительную деятельность милиции.

Понятие законности[2] было разработано Н. Г. Александровым, который под таковой понимает неуклонное и точное соблюдение (исполнение) норм права всеми субъектами общественных отношений[3]. Данное понятие вызвало к жизни множество точек зрения. Вплоть до настоящего времени вокруг него идут непрекращающиеся дискуссии, суть которых, по мнению, например, В. С. Афанасьева, можно свести к четырем положениям:

а) верховенство закона;

б) единство законности;

в) целесообразность законности;

г) реальность законности[4].

В настоящее время новый вид дискуссии неизбежен. В переходный к правовому государству период в дальнейшем становлении понятия законности неизбежно начнутся эволюционные процессы, а в период становления правового государства сегодняшнее понятие законности, видимо, трансформируется в новое содержание. Поэтому предлагается к классификационному ряду дискуссионных положений В. С. Афанасьева пятое: д) динамизм законности. Этот вопрос актуальный в плане определения предельных границ этого динамизма, а также для выяснения того, где кончается динамизм закона и начинается вал правотворческих органов, значительно ослабляющих эффективность функционирования правовых актов.

Наиболее полное представление о роли и способах проявления принципа законности дает его “постадийное” изучение правоприменительной деятельности милиции. На начальной стадии, когда устанавливается фактическое обстоятельство дела, принцип законности проявляет себя и при опросе очевидцев, и при осмотре места происшествия. Так, опрос работниками милиции граждан должен проводиться в соответствии с требованиями норм процессуального закона. В то же время граждане имеют право давать информацию по делу и даже требовать, чтобы они были выслушаны. Осмотр места происшествия проводится обязательно с участием не менее двух понятых. Если же он осуществляется без понятых, то будет признан незаконным со всеми вытекающими отсюда последствиями.

Тоже самое и при принятии решения о назначении на должность в органы милиции. Все вопросы в данном случае должны решаться в рамках ст. ст. 64—68 Конституции Республики Казахстан, аналогичных статей Конституции Российской Федерации и Положения о службе в органах внутренних дел (1992 г.).

Видно, что законность пронизывает собой всю правоприменительную деятельность милиции. Многие авторы отмечают, что основополагающим свойством системы и процесса правоприменения является законность, которая выступает как принцип, метод и режим его осуществления и обеспечивает единство законодательства и правоприменительной практики[5].

Важным условием соблюдения законности являются, его гарантии. Гарантиями обеспечения принципов законности в правоприменительной деятельности милиции являются демократическая сущность обновленного общественного строя, основные принципы государственного устройства и система государственного (ст. ст. 3, 4, 5, 7, 10, 22, раздел IV Конституции Республики Казахстан и аналогичные статьи и разделы Конституции Российской Федерации) и общественного контроля за соблюдением законности, уровень правосознания, степень активности личности в правоприменительной деятельности милиции, состояние ее правовой дисциплины и самодисциплины. К сожалению, уровень правосознания населения, профессионального правосознания и профессиональной культуры, дисциплины и самодисциплины граждан в настоящее время в обеих республиках невысокий. Сказывается отсутствие правового воспитания населения. Без этого формирование не только правового государства, но даже цивилизованных общественных отношений невозможно.

Гарантии законности могут быть разделены на нормативные и организационно-правовые. Под нормативными понимаются средства, установленные законом. Нормативные гарантии могут быть в свою очередь прямыми и косвенными.

Способом выражения прямых гарантий является прямое указание в законе на необходимость соблюдать законность при; осуществлении применения права (ст. ст. 33—43,96—98, раздел IV Конституции Республики Казахстан, ст. ст. 4, 6, 6-1, 8, 9—20 УПК и 7—8 Кодекса Республики Казахстан об административных правонарушениях, ст. ст. 8,—9 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях и т. д.).

Примером косвенной нормативной гарантии может служить наличие в законе норм, предусматривающих уголовную ответственность свидетеля за дачу ложного показания или отказ от дачи показания (ст. ст. 187, 193 УК Республики Казахстан). Эти нормы уголовного законодательства являются гарантиями получения от свидетеля правдивых показаний и обеспечения тем самым быстрого раскрытия преступления и изобличения виновного.

Важная гарантия соблюдения законности — внутриуправленческая деятельность ОВД. Действенным средством служит контроль. Так, например, утверждение начальником органа милиции или ОВД постановления о возбуждении уголовного дела является гарантией его законности и обеспечения принципа неотвратимости наказания.

Здесь, однако, встает вопрос, чему отдать предпочтение — принципу законности или целесообразности? Думается, сама постановка такой дилеммы не совсем правомерна. Здесь мы, соглашаясь с позицией В.В.Лазарева и В.Г.Лихолоба, хотели бы сказать, что в рамках закона можно, руководствуясь целесообразностью, выбирать между верхним и нижним пределами санкции. Если же речь идет о том, применять или не применять закон, когда на то есть основание, то необходимо исходить из принципа законности. В правоприменительной деятельности милиции не должен стоять вопрос о целесообразности в ущерб законности[6].

Эта точка зрения имеет право на существование хотя бы потому, что в прошлом “революционное правосознание” и “революционная целесообразность” вообще фактически вытеснили из правоприменения принцип законности[7].

Из всего вышеизложенного следует, что законность означает осуществление всех властных действий в рамках закона и в режиме определенных правовых взаимоотношений личности и правоприменителя[8]. И именно в этом смысле законность является принципом правоприменительной деятельности милиции по охране общественного порядка.

Принцип законности является основой профессионального правосознания работников милиции. Об этом свидетельствуют результаты проведенного опроса более 500 работников милиции УВД Алма-Атинского, Актюбинского, Карагандинского, Советского РУВД г. Москвы, Мангыстауского, Павлодарского, Ростовского, Семипалатинского облисполкомов. Лишь 0,5% из них в различных ситуациях, когда, например, затрагивались личные интересы, интересы родственников, товарищей, не решались уверенно следовать требованиям принципа законности. В то же время результаты проведенных нами социологических исследований[9] показывают, что из всех нарушений законности в правоприменительной деятельности 75% допускаются из-за низкого уровня профессионального правосознания и правоприменительной культуры самих работников милиции и членов общественных организаций.

Законность немыслима без развития демократии, как и демократия — без законности. Они неразрывно связаны в своем действии. Поэтому вторым по значимости основополагающим принципом правоприменительной деятельности милиции является; принцип демократизма, который в условиях углубления демократических процессов и совершенствования государственных . институтов в Республике Казахстан и Российской Федерации все более набирает силу и разворачивает свое содержание.

Принципы законности и демократизма являются основополагающими в любой прогрессирующей политической системе. Однако в настоящее время они еще с трудом избавляются от прошлой их трактовки. Однако непонятна пауза в ожидании. Если недостаточно ясен экономический курс, то необходимость развития демократических процессов очевидна. Очевидно и то, что конструктивная оппозиция должна следовать принципу законности. Все объединения и организации, возникающие не в соответствии с установленным законом порядком, являются антиконституционными, незаконными.

По мере развития общества и создания им правового государства принцип законности, полагаем мы, перерастет в условие функционирования как всех правоохранительных органов, так и органов государства. Было бы неверно думать, что принцип законности в правовом государстве сохранится в прежнем виде. Вполне логично предположить закономерное перерастание его в одно из условий функционирования правового государства.

Соотношение законности и целесообразности в

деятельности ОВД

Органы внутренних дел, выполняя возложенные на них функции, являются одним из основных звеньев в системе советской уголовной юстиции. Ими решаются вопросы, связанные с предупреждением, предотвращением и раскрытием преступных посягательств, производством дознания и предварительного следствия, исполнением наказания. Их неизменной задачей “остается использование всей силы советских законов в борьбе с преступностью и другими правонарушениями, чтобы люди в любом населенном пункте чувствовали заботу государства об их покое и неприкосновенности, были уверены, что ни один правонарушитель не уйдет от заслуженного наказания”.

Органы внутренних дел наделены государством широкими правомочиями, которые используются работниками этих органов для успешного выполнения ими правоохранительных функций. Вместе с тем, специфика функциональных обязанностей зачастую ставит работников органов внутренних дел в сложные ситуации, которые характеризуются возникновением условий, могущих способствовать нарушениям норм закона, ведомственных нормативных актов.

Анализ практики предупреждения и устранения этих нарушений в деятельности отдельных подразделений органов внутренних дел позволяет выделить четыре группы встречающихся должностных правонарушений. Это - превышение власти или служебных полномочий в процессе пресечения преступных посягательств, задержания лиц, совершивших преступления или другие правонарушения, при производстве дознания или предварительного следствия, и т.п.,

- злоупотребление властью или служебным положением при решении вопроса о регистрации преступлений, о возбуждении уголовного дела или о его отказе, о привлечении к уголовной ответственности, о статистической отчетности и др.;

- халатность при выполнении функциональных обязанностей;

- нарушение норм закона в процессе правовой оценки преступлений, их отграничении от проступков.

Указанные нарушения законности выступают как проявление и сочетание социально негативных явлений и процессов в формировании и жизнедеятельности их носителей, как результат влияния социально-психологических детерминантов, включающих элементы экономической, политической, бытовой психологии на разных уровнях общественного сознания[10]. Любое должностное нарушение со стороны работника правоохранительных органов — это прежде всего проявление ею искаженных потребностей и интересов, в т.ч. ложно понятых интересов службы. Условия же ситуации лишь способствуют нарушениям закона.

Для уяснения конкретных причин должностных правонарушений целесообразно классифицировать однотипные группы факторов, влияющих на состояние социалистической законности в деятельности органов внутренних дел.

1. Известно, что внешняя среда функционирования оказывает существенное влияние не только на штатную расстановку подразделений органов внутренних дел и постановку задач перед сотрудниками, но и на условия выполнения функциональных обязанностей.

В отдельных регионах страны (например, в курортных городах в период массового отдыха трудящихся, в других городах со сложной оперативной обстановкой) нагрузка на орган внутренних дел многократно возрастает. Любое подразделение органа внутренних дел, являясь элементом системы правоохранительных органов обладает заранее определенной “пропускной” способностью, то есть может выполнить в полном объеме как качественно, так и количественно только те функции, ту группу задач, которые организационно - обеспечены соответствующей штатной расстановкой и наличием необходимых технических средств. Та информация, которая поступает “на входе” системы правоохранительных органов сверх установленных возможностей, перерабатывается этой системой некачественно, с нарушением законности. Эти нарушения заключаются в нереагировании на различные правонарушения в сфере быта, в необоснованном отказе в возбуждении уголовного дела, в нерегистрации преступлений, не имеющих перспективы раскрытия и т.п. Поэтому постановка задач сотрудникам, выходящих за рамки возможности их выполнения, приводит к искажению цифровых показателей, к сокрытию преступлений от. учета и регистрации, к другим нарушениям законности.

2. Надо учитывать то обстоятельство, что на состояние преступности оказывает влияние не только уровень работы органов внутренних дел, но и факторы экономического, демографического, идеологического, управленческого характера. Данное обстоятельство следует принимать во внимание при планировании борьбы с отдельными видами преступлений и оценки ее результатов. В результате несовершенства критериев оценки правоохранительной деятельности у работников, не отличающихся принципиальностью, нередко возникает стремление приукрасить статистическую отчетность о своей работе и деятельности правоохранительного органа в целом[11]. Этому в ряде случаев способствует неправильная позиция некоторых руководителей служб и подразделений.

В последнее время наблюдаются искажения в практике квалификации преступлений. Искажения эти бывают двоякого рода: “завышение” и “занижение” квалификации. При “завышении” отдельные следователи исходили из боязни получить дело на доследование, при “занижении” — преследовали цель искусственно уменьшить долю особо тяжких -преступлений. И тот и другой случай должны рассматриваться как нарушения требований законности и справедливости в уголовно-правовой борьбе с преступностью[12]. Результаты нашего исследования свидетельствуют о том, что каждое третье уголовное дело квалифицируется следователем с “запасом прочности”. Нарушаются требования закона об обязанности следователя учитывать доказательства как обвинительного, так и оправдательного свойства.

Для устранения причин и условий, способствующих нарушениям законности, необходимо перестроить интересы сотрудников органов внутренних дел, актуализировав их деятельность на качественные показатели.

3. Недостатки профессионализма и компетентности при выполнении функциональных обязанностей порождают такие негативные явления как: а) неприменение силы и оружия в случаях, когда по обстоятельствам дела их применение вменялось работнику органов внутренних дел в обязанность: б) неправомерное применение оружия при задержании правонарушителей, либо при отражении нападения; неправомерное применение силы в отношении задержанных; в) нарушения требований закона в ходе предварительного следствия и дознания; г) неумение предотвратить готовящееся и раскрыть совершенные преступления. Эти и другие нежелательные последствия недостаточной профессиональной подготовки отдельных сотрудников, их депрофессионализации, отсутствия достаточной правовой подготовки существенно снижает эффективность правоохранительной деятельности, реализации в ней принципа социалистической справедливости.

Надо иметь в виду, что подавляющее большинство граждан из числа поступающих на работу в милицию и желающих профессионально бороться с преступностью, имеют искренние намерения добросовестно выполнять возложенные на них обязанности. Но в силу недостатков обучения или неправильно сложившейся практики деятельности некоторых подразделений органов внутренних дел, негативного примера некоторых сотрудников могут возникнуть деформации профессионального правосознания. При подготовке сотрудников к правоохранительной деятельности нужно учитывать то обстоятельство, что в настоящее время “будут повышаться требовании не только к квалификации, но и к таким качествам работников, как надежность, ответственность за порученное дело, способность к принятию самостоятельных решений, инициативность, порядочность, честность, единство с интересами коллектива, готовность к выполнению общественного долга”.

4. Отдельные работники органов внутренних дел, как показали исследования, нарушая нормы закона, уверены в том, что их действии необходимы, полезны и целесообразны для эффективной борьбы с преступностью. Эта уверенность зачастую возникает на основе неправильно сложившейся практики применения норм уголовного закона не только конкретными исполнителями, но и контролирующими органами, в том числе органами прокуратуры и суда. Поэтому в процессе воспитания личного состава один из наиболее важных аспектов, требующий обязательного уяснения сотрудниками органов внутренних дел, является “вопрос о соотношении законность — целесообразность. Подлинная целесообразность всегда законна. Законность не “преграда”, “запрет”, как часто считают, а прежде всего компас, обязательный указатель целесообразного решения в конкретном случае”[13]

Нарушение законности всегда влечет определенный вред государственным или общественным интересам либо охраняемым законом правам и интересам граждан. В случае, если вред становится существенным вследствие нарушения норм закона, то здесь может идти речь о должностном преступлении при наличии и других его признаков. В ряде случаев действиями работников милиции нормы закона не нарушаются, но их внешний характер, пренебрежение правилами этикета нередко наносит значительный моральный вред, дискредитирует правоохранительные органы перед населением.

Для поиска оптимальных путей укрепления законности в деятельности органов внутренних дел требуется детальное изучение причин и условий, способствующих (не препятствующих) совершению должностных правонарушений.

Предварительное рассмотрение этой проблемы позволяет сделать вывод о влиянии по крайней мере двух основных первопричин на совершение должностных правонарушений в сфере охраны общественного порядка. Ими являются ложно понятые интересы службы и личные интересы и потребности, вошедшие в противоречие с правомерными возможностями их удовлетворения.

Современный уровень развития социалистического общества предъявляет к деятельности правоохранительных органов повышенные требования. Перестройка, происходящая в нашей стране, затронула все сферы общественной жизни, поставив во главу угла проблему качества любой общественно полезной деятельности. Проблема качества в полной мере распространяется и на деятельность правоохранительных органов и органов внутренних дел в частности.

Представляется: что одним из таких критериев оценки работы органов внутренних дел как и других правоохранительных органов можно было бы считать состояние законности в их деятельности, оставив показатели раскрываемости преступлений, их роста или снижения и т.п. количественные характеристики для учета состояние преступности, разработки и проведения профилактических мероприятий, определения эффективности применяемых норм и методов борьбы с преступностью. Состояние законности в деятельности органов внутренних дел может определяться количеством ранжированных нарушений законности в зависимости от их серьезности, вредности, общественной опасности).

Социальная значимость предлагаемого критерия заключается в том, что вся правоохранительная деятельность будет соотноситься не с интересами лица и органа (в т.ч. и ложно понятыми), а с интересами, непосредственно выраженными законом (ведомственными нормативными актами, не противоречащими закону). Это позволит свести до минимума (на уровне ошибки) все нарушения законности, совершаемые из ложно понятых интересов службы.

При использовании предлагаемого критерия оценки деятельности органов внутренних дел нужно подчеркнуть, что нарушением законности является и бездействие, не использование законных средств и методов деятельности. Поэтому в целях предупреждения должностной халатности следует установить перечень первоочередных служебных обязанностей и периодически контролировать их исполнение с учетом выполняемого объема работы и ее характера.

Предлагаемый критерий оценки правоохранительной деятельности будет содействовать выявлению реальной картины преступности и возможности борьбы с нею. Ресурсное обеспечение данного процесса более всего будет зависеть от компетентности и профессионализма работников и правильного их перераспределения.

Требования законности в правоприменительным актам

В правоприменительной деятельности милиции важное место занимают правоприменительные акты. Некоторые ученые считают, что правоприменительные акты — это конечные результаты правоприменительного процесса. Однако следует учитывать, что по каждому промежуточному решению также выносятся правоприменительные акты. При довольно солидной исследованности проблем, связанных с понятием и местом правоприменительных актов[14], до настоящего времени ученым-юристам по этому аспекту не удалось достигнуть единого мнения.

Правоприменительные акты издаются специально уполномоченными на то органами или должностными лицами милиции. Эта позиция разделяется фактически всеми. Правоприменительная деятельность осуществляется в условиях определенных правоотношений. Последние возникают уже с момента возникновения факта наступления события и независимо от существования или отсутствия акта о применении. Юридическое же признание этих отношений действительно зависит от правоприменительного акта.

Предпочтение мы отдаем, как уже отмечалось, позиции тех авторов, которые считают, что акты применения норм права являются частью правоприменительной деятельности. Например, вынесение постановлений о задержании, наложении штрафа, возбуждении уголовного дела и т. п. является, несомненно, составной частью правоприменительной деятельности, как и нормы, регулирующие определенные отношения (правовые акты), с фактом нарушения которых связывается правоприменительная деятельность. Данный вопрос с гносеологической стороны проявляет себя как сложный вид познавательной деятельности, в ходе которой обнаруживаются все новые, недостаточно осознанные теорией моменты.

Правоприменительные акты являются важными элементами правоприменительной деятельности милиции, отражающими результаты функционирования локальных и макросистемных моделей. Акт применения права милицией следует считать индивидуальным актом. Такое утверждение вытекает из существа правоприменительной деятельности, которая носит индивидуальный характер, обусловленный особенностью тех общественных отношений, в которых она осуществляется. Этот акт по существу своего содержания является выразителем властного волеизъявления лидирующих субъектов[15] правоприменительного процесса.

В правоприменении милиции по конкретному факту участвует порой целая группа ведущих субъектов, что хорошо видно в локально-модельных структурах правоприменительного процесса.

При этом, вероятно, в одной стадии или в одной из микромодельных ситуаций может быть .один и более лидирующих субъектов (дознаватель, начальник органа милиции, инспектор ГАИ). Внутри данной группы лидирующая роль, в силу правосубъектности, отводится начальнику органа милиции. По отношению к другим участникам процесса (потерпевшему, подозреваемому, очевидцам или свидетелям и т.д.) каждый из представителей правоприменительного органа воспринимается как лидирующий субъект. Фактически на практике происходит, что инициатива, формальное лидерство принадлежат правоприменителю. Однако это не означает, что в актах правоприменения он формулирует то или иное содержание от своего имени. Акты правоприменения являются прежде всего носителями властных велений или властной воли государства. Лицо же, его составившее, опосредует эту волю в форме формулирования своего отношения к фактическому составу.

В процессе правоприменительной деятельности милиции по значимости своей роли в судьбе правоприменительного акта каждый из субъектов лидирующей группы, участвующей в этом процессе, может быть отнесен к одной из следующих групп:

1) которая готовит материалы для принятия решения;

2) правомочна выносить акт;

3) правомочна изменить или отменить акт.

Каждая из этих трех групп в пределах своей функциональной роли отличается по объему своих компетенций. Так, если взять орган милиции, то при осуществлении юрисдикционной деятельности к первой группе может быть отнесен участковый инспектор милиции, ко второй — начальник органа милиции, к третьей — начальник УВД или начальник местной (муниципальной) милиции этого уровня. К третьей группе в силу своих надзорных функций примыкает и прокурор, однако он относится к другой системе.

Правоприменительным актам милиции может быть дана оценка и с позиции правоприменительцой практики. Ее сущность отдельные авторы определяют как деятельность компетентных, наделенных соответствующими полномочиями органов по принятию правоприменительных актов[16]. Они практически сходятся на том, что правоприменительные ,акты являются формой правоохранительной практики. Такие утверждения объясняются прежде всего той ролью, которую правоприменительные акты выполняют как носители информации, а также обильной насыщенностью ими всей правоприменительной деятельности милиции.

В научной литературе можно встретить и требования-принципы, которым должны отвечать правоприменительные акты милиции. Среди них соблюдение законности, обоснованность, целесообразность, справедливость и т. д. Применительно к процессу правоприменительной деятельности милиции я сомневаеюсь в целесообразности выдвижения каких-то обособленных принципов для правоприменительных актов. Достаточно, видимо, указать, что они отвечают принципам правоприменительной деятельности милиции. Такая надобность вполне понятна, когда речь идет об обособленном правоприменительном акте. Да и то, видимо, будет недостаточно корректным не указать на то, что наиболее полно они свою ценность реализуют, лишь в условиях динамизма структурно-функциональной модели. Являясь же составной частью этой модели и продуктом правоприменительной деятельности милиции, они, безусловно, должны отвечать принципам, заложенным в основу правоприменительного процесса и всей правоприменительной деятельности милиции.

Без учета эффективности правоприменительных актов невозможно получить результаты эффективности локальных моделей и всей макромодели. То же самое относится и к применяемым нормам права. Деление же сфер применения на внешнюю и внутреннюю имеет важное значение для получения приближенного к реальному результата эффективности правоприменительного акта. Без такого размежевания, в противоположность направленности функций, создающей условия обслуживания ими единой цели, но только по разным каналам, верное определение эффективности правоприменительных актов невозможно.

Правоприменительные акты занимают ведущее место в правоприменительном процессе, будучи главным средством или двигательной силой в данной форме реализации права. Однако правоприменительная деятельность кроме деятельности, связанной с осуществлением процесса правоприменения, включает и иные. Такие, как, например, меры по укреплению личной и общественной безопасности, повышению профессионального мастерства, уровня правовой культуры и т. д. Все эти меры носят подзаконный характер, хотя они не всегда отрегламентированы соответствующими нормами нрава. Правоприменительные акты вторгаются в правоприменительный процесс по воле закона, при наличии определенного законом основания. Это означает, что в условиях верховенства права компетентные государственные органы и их должностные лица при наличии фактического основания, опираясь на силовые возможности государства, с помощью правоприменительного акта обеспечивают для участников общественных отношений справедливые социальные последствия.

Список использованной литературы:

1. Макуев Р.Х. “Верховенство права и правоприменительная деятельность милиции”. Орел.-1996.

2. Гранин А.Ф. “Гарантии социалистической законности ОВД”., учебное пособие. Киев - 1982.

3. Лукашева Е.А. “Социалистическое правосознание и законность” Юридическая литература., М.- 1973.

4. Обеспечение законности в деятельности государственных органов. Межвузовский научный сборник., Уфа-1987.

5. “Проблемы укрепления социалистической законности и правопорядка”. Сб. трудов., М.-1982.

[1] Ñì.: ст. ст. 3, 6 Закона об органах внутренних дел Республики Казахстан; ст. ст. 3, 4 Закона Российской Федерации “О милиции”.

[2] Отметим, что во всех работах социалистического периода речь идет о социалистической законности, однако было бы ошибочным считать, что эти работы потеряли свою ценность, тем более что некоторые из них (см., например: Афанасьев В. С. Ленинское учение о социалистической законности—теоретическая основа укрепления законности в деятельности органов внутренних Дел//Обеспечение социалистической законности в деятельности органов внутренних дел: Курс лекций. М., 1978. Вып. 1) написаны с позиций правового государства.

[3] Ñì.: Александров Н. Г. Право и. законность в период развернутого строительства коммунизма. М., 1981 С. 106—107, 147; Советский уголовный : Процесс. М., 1982. С. 51.

[4] Ñì.: Афанасьев В. С. Указ. раб. С. 9—16.

[5] Левченко И. П. Применение права как система государственно-властной деятельности: Автореф. дис. ...канд. юрид. наук. М., 1986. С. 6.

[6] См.: Лазарев В. В. Применение советского права. С. 162.

[7] Лукашева Е. А. Социалистическое правосознание и законность. М., 1973. С. 334; Крыленко Н. В. Что такое революционная законность. М.; Л., 1927. С. 35.

[8] Этот важный момент впервые, как мы полагаем, нашел отражение в работе В. М. Горшенева. Ñì.: Горшенев В. М. Теория социалистической законности в свете конституции. 1977//Советское государство и право 1982 ¹ II. С. 14-21.

[9] Исследования проведены в Академии Российской Федерации, в Советском РУВД г. Москвы, УВД г. Алма-Аты, а также УВД Актюбинского, Кустанайского, Мангыстауского, Акмолинского, Павлодарского, Ростовского, Семипалатинского обисполкомов в 1985-1986 гг. и 1988-1993 гг.

[10] Кузнецова Н. Ф. Проблемы криминологической детерминации. Изд. МГУ, 1984, с. 44.

[11] Гришанин П. Ф. Пути укрепления законности в практике квалификации преступлений.— Советское государство и право, 1985, ¹ 1, с. 54.

[12] Миньковский Г. М. Принцип партийности уголовно-правовой борьбы с преступностью и участие политаппаратов в ее реализации (методическая разработка).— Академия МВД СССР,— М., 1984, с. 30.

[13] Миньковский Г. М. Указанная работа, с. 27.

[14] См.: Лазарев В. В. Эффективность правоприменительных актов: Аппарат управления социалистического государства. М.„ 1976. Ч. 1.

[15] Субъектов, представляющих правоприменительный орган, принято называть лидирующими или центральными.

[16] См.: Современная правоприменительная практика как осуществление правовой политики перестройки в СССР. С. 7; Лазарев В. В., Попов Л.Л., Роэнн Л. М. Правовые основы-обеспечения общественного порядка. С. 38—-39; Лившиц Р. 3. Теория права. М.: “Век”, 1994. С. 129—133.