Ответы на вопросы госэкзамена по философии философского факультета СПбГУ

теоретическое значение.

Но истина есть взаимосвязанный процесс. Помимо идеи и предмета включает в

себя намерения познающего и возможности реализации в предметной сфере.

Истина - такое содержание сознания, которая соответствует реальности и

является основанием для изменения реальности в виду субъективных целей..

Граница меры, достигнув которой теоретическое знание становится

практическим действием. Истина во времени, но как процесс она вечна.

Конкретно-всеобщее знание.

Учение о методе Ф.Бэкона.

В срвек.схоластике отсутствовали какие-либо строгие критерии для

отличения истины от вымысла. Ощущался недостаток не столько в идеях,

сколько в методе, в том твёрдом основании, на котором могло быть построено

позитивное научное знание и и эмпирическое исследование. Это обстоятельство

было положено Бэконом во главу угла как его критики, так и методов. Бэкон

(1561-1636, «Великое восстановление наук», «Новый Органон») подчёркивает,

что научное знание проистекает из опыта, не просто из непосредственных

чувственных данных, а именно из целенаправленно организованного опыта,

эксперимента. Сенсуализм столь же несостоятелен, как и спекулятивная

метафизика. Есть множество вещей, которые ускользают от чувств,

свидетельства чувств всегда субъективны, «Чувства всегда соотнесены с

человеком, а не с миром». Исправление ошибок чувства даёт правильно

организованный и специально приспособленный для того или иного исследования

опыт или эксперимент. «Природа вещей лучше обнаруживает себя в

искусственной стеснённости, чем в естественной свободе».

Для науки важны не всякие опыты, но поставленные с целью открытия

новых свойств явлений, их причин, дающие материал для последующего

теоретического осмысления. Бэкон различает два рода опыта: светоносный

(получение нового научного результата) и плодоносный (преследующий

практическую пользу). Он предупреждает против чрезмерной погони за

немедленной практической пользой.

Самое главное - выработать правильный метод анализа и обобщения

опытных данных, позволяющий проникнуть в сущность исследуемых явлений. По

Бэкону, таким методом должна стать индукция, но не как простое перечисление

благоприятных фактов. Научная индукция «производит в опыте разделение и

отбор и путём должных исключений и отбрасываний делает необходимые выводы».

Суть его индуктивного метода заключается в таблицах Открытия - Присутствия,

Отсутствия и Степеней. Собирается достаточное количество разнообразных

случае некоего «простого свойства» (тяжести, теплоты, цвета и.т.п.),

природа которого ищется. Затем берётся множество случаев, как можно более

подобных предыдущим, но в которых это свойство отсутствует. Затем -

множество случаев, в которых наблюдается изменение интенсивности этого

свойства. Сравнение этих множеств позволяет исключить факторы, не

сопутствующие данному свойству. Таким отбрасыванием мы получаем некий

остаток, неизменно сопутствующий изучаемому свойству - его «форму»,

причину.

Аналогия и исключение составляют главные приёмы данного метода. По

аналогии подбираются эмпирические данные для таблиц Открытия. Индуктивному

исследованию подлежат «простые свойства», на которые разлагаются все

конкретные физические тела, то есть не золото, вода, воздух, а их свойства

или качества.

Задача бэконовской индукции - выявить «форму», в терминологии

Аристотеля - формальную причину, а отнюдь не действующую или материальную,

которые по мнению Бэкона частны и преходящи. Для Бэкона, метафизика - часть

науки о природе, более абстрактный раздел физики. «Не будет никакой

метафизики после обретения истинной физики, за пределами которой нет

ничего, кроме божественного». Индукция - не средство узкоэмпирического

исследования (как у Милля), а метод выработки фундаментальных теоретических

понятий или аксиом естествознания, естественной философии.

Само понятие «формы» у Бэкона отличается от перипатетического или

схоластического. Форма для него - сама материальная вещь, но взятая в своей

объективной сути, а не так, как она представляется субъекту. Бэкон убеждён

в материальности форм и их полной познаваемости. Бэкон различает два рода

форм: формы конкретных вещей или субстанции и формы простых свойств. Первые

складываются из вторых, они вечны и неподвижны. Простых форм существует

конечное число, своим количеством и сочетанием они определяют всё

многообразие существующих вещей.

Продолжая своё учение о методе, Бэкон формулирует «Правила

умозаключений в физике»:

1.Не должно принимать в природе истинных причин сверх тех, которые

достаточны для объяснения явлений.

2.Должно приписывать те же причины того же рода проявлениям природы

(напр. падению камней в Европе и Африке, дыханию людей и животных).

Логика для Бэкона должна исходить не только из природы ума, но и из

природы вещей. Как метод продуктивного открытия индукция должна работать по

строго определённым правилам, не зависящим в своём применении от различий

индивидуальных способностей исследователей. «Разуму надо придать не крылья,

а свинец и тяжесть, чтобы они сдерживали всякий прыжок и полёт».

Определённая регламентация отличает научное знание от обыденного.

Социум и культура. Философия общества и философия культуры.

Общественные отношения являются содержательным наполнением всех

социальных институтов, культура же - оформлением этого содержания в

процессе созидательной и целенаправленной деятельности людей. Характер

организационных форм культуры приобретает в последнее время особенно

большое значение. Неправомерна постановка вопроса, являются ли те или иные

институты формами общества или культуры, ибо тут они объединяют свои

усилия, образуя культурные способы опредмечивания общественных отношений.

Отношения общества и культуры являются их взаимной потребностью друг в

друге, их всесторонним взаимодействием. Культура необходима человеческому

обществу с первых шагов его существования, поскольку тип организации

коллективной жизни не закодирован у человека в генофонде, как у животных.

Люди научились создавать особый тип предметной ревльности - разнообразные

объединения, союзы, организации - от родовых, племенных, религиозных до

современных экономических, политических, правовых, научных, художественных

и.т.п., деятельность которых обеспечивается обретаемыми индивидом

прижизненно представлениями, убеждениями, знаниями, умениями. Культура как

сверхприродная сила имеет в своей основе сознательные действия, поэтому

мера сознательности есть показатель уровня культуры. Развитие культуры -

процесс, детеминированный меняющимся состоянием общественных отношений -

государства, правовой системы, школы и.т.д.

При единстве технической культуры человечества, его социокультурная

жизнь (политическая, юридическая, педагогическая, коммуникативная,

художественная) оказывается многоликой для различных общественных групп.

Так в культуре средневековой Европы различаются 4 культурных слоя:

крестьянский, религиозный, светский, бюргерский. Идеологическое и социально-

психологическое расслоение культуры отражает структуру общества на каждом

этапе его развития. Отношения между обществом и культурой представляют

собой взаимодействие, в котором сила каждой стороны может меняться, но обе

являются активными участницами исторического процесса. Культура необходима

обществу для восполнения отмершей биологической формы регуляции совместной

жизин и деятельности людей, а общество необходимо культуре для обеспечения

её потребности самоосуществления и развития.

Объяснение и понимание.

Проблема объяснения и понимания начинается как проблема понимания

текста, с появлением первой преграды в общении - письменного языка.

Существует 4 подхода к пониманию текста:

1.семантический

2.грамматический

3.логический

4.герменевтический (узнавание истинных намерений пишущего).

Первые три - объяснение, четвёртый - понимание.

Понимание, в отличии от объяснения становится методом изучения наук о

культуре у Дильтея. Естественно-научный метод объяснения не может быть

распространён на изучение культуры, её нужно понимать. Против этого

выступил О.Конт: культура может быть объяснена как и любое другое явление

чел.жизни. Дильтей же различает науки о природе и науки о духе предметно и

по методу. Методологией изучения культуры должен стать метод понимания

(возможность иного мировидения, не игнорирующего индивидуальное при

составлении целостной картины). (Эту линию продолжают Хайдеггер и Гадамер,

иногда к этому напрвлению относят и Фрейда, рассматривая психоанализ как

скрытую герменевтику внутренних текстов нашего подсознания).

Понимание - качественный метод постижения мира, противопоставленный

количественному методу - объяснению. Они имеют одну задачу - открыть целое,

но объяснение стремится к этому логическим путём (мир как целое, но в то же

время дискретное, в каждый момент существующее только в единственном

исполнении; целое осуществляется в дискретном), а понимание движется

переживающим, творческим путём (понимание целого через понимание его

функций. Понимание - это переживание чужих переживаний, осознание, что на

самом деле они не являются чужими. В результате воспоминания о прошлом

осуществляется самопонимание как дублирование собственных переживаний.

Объяснение годится лишь когда речь идёт о ставшем, завершённом, жизнь же

как вечное становление можно только понять. Природа понимается, поскольку в

чувственном опыте она не дана нам непосредственно, а лишь через свои

феномены, социальная же жизнь дана нам непосредственно в единстве нашего

опыта, переживания.

Тейяр де Шарден «Феномен человека». 1938-1940, Пекин.

Пролог. Видеть.

В этой работе выражено стремление увидеть и показать то, чем

становится и чего требует человек, если его целиком и полностью

рассматривать в рамках явлений. Существовать полнее - это всё больше

объединяться - таково резюме и итог данного произведения. Единство

возрастает лишь на основе возрастания сознания, то есть видения. История

живой природы сводится к сознанию. Мы неизбежно -центр перспективы. В силу

наивности наука воображала, что она может наблюдать явления в себе такими,

какими они протекают независимо от нас. Теперь учёные начинают сознавать,

что даже самые объективные их наблюдения целиком пропитаны принятыми

исходными посылками, формами мышления, выработанного в ходе исторического

развития. Человек - центр конструирования универсума, поэтому к нему

следует сводить всю науку.

Стремление разгадать смысл эволюции природы. Жизнь - результат

неизбежного процесса взлёта духа, увенчанного появлением человека. В

эволюции 2 тесно связанные параллельные формы роста: материальная и

психическая. Существуют эволюционные скачки: от неорганики к органике, от

просто орган жизни к человеку. Человек является центром построения

вселенной, к нему следует сводить всю науку.

У человека 7 чувств:

1.чувство пространственной необъятности (разграничение предметов)

2.глубины (отталкивание в бесконечность событий постоянно

пополняющегося прошлого)

3.количества (оценка ужасающего множества материальных и живых

элементов)

4.пропорции (меры, масштаба, отличение крошечного от огромного)

5.качества, новизны (различие в природе абсолютных ступеней

совершенствования и роста)

6.движения (способность воспринимать неодолимое развитие среди

повторения старого)

7.органического (обнаруживать связность и структуру в череде событий).

Название феномен человека выбрано не случайно:

1.Человек в природе есть настоящий факт, к которому приложимы

требования и методы науки.

2.Человек - самый необыкновенный и самый озаряющий факт.

3.Цель труда - увидеть, то есть развернуть однородную и цельную

перспективу нашего всеобщего опыта, показать развётрывающееся целое.

В работе не следует искать конечного объяснения природы вещей, какой-

то метафизики. Я не претендую на описание этого мира реально, но лишь

таким, каким мы его должны представлять, чтобы мир был истинен для нас в

настоящий момент.

Человек - не статический центр мира, а ось и вершина эволюции.

Стадии эволюции (они же главы книги):

1.ПРЕДЖИЗНЬ

Ткань универсума.

3 стороны многообразия материи:

множественность или атомичность, беспредельная в нисхождении;

фундаментальное единство;

обладание энергией как способностью к действию и связи.

Материя выступавет перед нами в процессе развития. Завихрение,

поднимающееся вверх - таков облик мира. Впервые Ш натуралистически

обосновывает финализм. Способность к связи обретает прочное конечное

единство в конце своего расчленения. Материя предстаёт ликом исторически

глубокого ствола причины причин. 2 закона энергетики: 1-энергия не

прибывает и не пополняется новым видом энергии; 2-материя не способна

эволюционировать бесконечно, поскольку часть используемой энергии

безвозвратно энтропизируется, то есть теряется в форме теплоты.

Внутреннее вещей.

Сделует открыть в исключительном всеобщее. Сознание представляется Ш

как космическое свойство переменной величины, то есть сознание имеет

космическое распространение и как таковое окружено ореолом, продлевающим

его в пространстве и времени беспредельно. Сознание системно, оно

обнаруживается с очевидность только у человека. Атомистичность - общее

свойство, присущее внешнему и внутреннему вещей. Духовное совершенство и

материальный синтез - это две взаимосвязанные стороны одного и того же

явления. «Чтобы мыслить надо есть!!!»

Фундаментальная энергия делится на две составляющие:

тангенциальную энергию, которая связывает данный элемент со всеми

другими элементами того же порядка (то есть той же материальной сложности и

духовного уровня);

радиальную энергию, влекущую каждый элемент в направлении всё более

сложного состояния.

Молодая земля.

Лоскут, оторвавшийся от солнца, начал свёртываться, скручиваться,

принимать форму - так появилась земля. Существует мир кристаллизации и мир

полимеризации. Возрастание внутреннего происходит лишь благодаря двойному

совместному замыканию - замыканию молекулы в себе и замыканию планеты в

самой себе.

2.ЖИЗНЬ.

Появление жизни.

Ступени появления:

микроорганизмы и мегамолекулы

клетка (клеточная революция)

Наука бесспорно представляет историю жизни на Земле. Жизнь начинается

с клетки, которая через молекулу соединяется с неорган веществом. Клеточная

эволюция имеет высшее значение в истории. Клетка - источник метаморфоз для

всех творений, возможность более гибкой и более центрированной организации

безграничного числа веществ в виде частиц самых разнообразных величин и

одновременно появление внутри нового типа сознательной деятельности. Клетка

- малость по размерам и множество по числу. Радиальная энергия резко

сосредотачивается в клетке, но даёт и побочные ходы от эволюции жизни

(напр. тупиковые ветви человекообразных обезьян).

Экспансия жизни.

Элементарные формы движения жизни:

самовоспроизведение

размножение

обновление

спаривание

ассоциация

направленное прибавление

Способы действия жизни:

изобилие

изобретательность

безразличие к индивидам

Разветвления живой массы:

сцепление роста

распускание зрелости

действие отдалённости

Происходит скачок от предсознания к сознанию (ещё на низшей неразвитой

его стадии). Жизнь распространяется на Земле как одиночная пульсация, как

квант энергии. Схема: клетка -( связная совокупность клеток -( разветвление

жизни (размножение - умножение без раздробления).

Мать -Земля (Деметра).

Среди бесконечного числа форм, в которых развивается усложнение жизни,

дифференциация нервного вещества выделяется как знаменательная

трансформация. Она придаёт эволюции направленность и доказывает, что

эволюция имеет смысл. Так как жизнь представляет собой направленный

процесс, она может идти всё далее, только если в опред.момент испытывает

какую-то глубокую перестройку.

Приматы - форма чистого и непосредственного мозгового развития. Вот

почему в восходящем движении к наибольшему сознанию они оказались впереди.

III.МЫСЛЬ.

Возникновение мысли.

Мысль появилась вдруг, сразу! Её появление произошло между двумя

индивидами, один из которых находился ещё по ту сторону мысли, другой же -

уже по эту. Но у своих истоков разум ещё мог быть мало заметен внешне. С

появлением рефлективности выявляется постоянное стремление к

индивидуализации, начинается процесс тсановления личности.

«Человек входит в эволюцию бесшумно». История жизни - это история

развития сознания. Парадокс человека: почти никаких изменений в физ

строении, но великая сознательная эволюция. Сознание обрело способность

замечать себя.

Развёртывание ноосферы.

Человечество, побуждаемое смутным инстинктом, стремится выйти за узкие

пределы места своего возникновения и расселиться по всей Земле. Мысль

завоёвывает всё обитаемое пространство поверх любой другой формы жизни,

развёртывает покров ноосферы.

Далее долго и подробно разбирается эволюция человекообразных обезьян с

их побочными ветвями, привеншая к homo sapiens. Далее описывается переход к

земледелию и скотоводству эпохи неолита. Причина - скудость территориальных

и пищевых ресурсов побуждает человека искать более продуктивный способ

добычи средств к существованию. Также человек пробует новые формы

социального: собственность, мораль, брак и.т.п.

Современная земля.

Через современное существование человека развёртывается новый, более

глубокий вираж мира. Начался он с Возрождения и особенно ярко обозначился в

XVIII в. Это экономические, социальные и технические изменения прежде

всего. Лишь в середине XIX в. начал проливаться свет, выявляя необратимую

взаимосвязь всего существующего (теория эволюции). Эволюция - основное

условие, которому должны подчиняться все теории, если они хотят быть

разумными и истинными. Социальный феномен - кульминация, а не ослабление

биологического феномена. Проблема - каково будет дальнейшее развитие, какой

путь мы выберем, опитимизм или пессимизм?

IV.СВЕРХЖИЗНЬ

Коллективный выход.

Обособление - тупик, которого необходимо избежать. Сосредоточение

путём рассредоточения с остальным далее уже невозможно. Эволюция -

возрастание сознания. Сознание - действие к единению. В настоящее время все

части человечества проникают друг в друга и сплачиваются на наших глазах.

Нужен мегасинтез: вход в сверхчеловечество открывается не для избранных лиц

и не для избранного народа, но лишь под напором всех вместе в том

направлении, в котором все вместе могут соединиться и завершить себя в

духовном обновлении Земли.

За пределами коллектива.

Триединое свойство, которым обладает каждое сознание:

1.всё частично сосредоточивать вокруг себя

2.всё больше сосредотачиваться в себе

3.путём сосредоточения присоединяться ко всем другим центрам,

окружающим его.

По структуре ноосфера представляет собой совокупность, имеющую центр.

Она должна сомкнуться где-то впереди в одном пункте, назовём его омегой,

который поглотит все части в себе.

Точка ОМЕГА. Сознание постепенно освобождается от Земли. В т. ОМЕГА

придут через науку. Научное развитие мысли есть продолжение эволюции

человечества и представляет собой гуманизацию человечества. Человечество

есть единый организм, коллективное человеческое сознание. В Омеге

суммируется и собирается в своём совершенстве и в своей целостности большое

количество сознание, постепенно выделяемое на Земле ноогенезом. Это

сохранение и возвеличивание элементов посредством конвергенции. Омега

собирает в себе все отдельные сознания, при этом каждое сознание продолжает

осознавать себя в качестве отдельного и даже тем больше отличается от

других, чем больше приближается к Омеге. Это дифференцированное единство. К

точке Омега мы придём по причине любви и вечности жизни.

Завершающий этап Земли.

Человек неминуемо должен достигнуть конца, конечной цели, но это

оптимизм, а не пессимизм, не глобальная мировая катастрофа, а высшая

стадия. Средства: организация научных исследований, возведение человека в

предмет познания, соединение науки и религии. Конец света - внутренний

возврат к себе целиком всей ноосферы, достигшей крайней степени своей

сложности и сосредоточенности, это отделение сознания, достигшего

совершенства, от своей материальной матрицы, чтобы иметь возможность

покоиться в боге-омеге.

Знак. Смысл. Значение. Гносеологические проблемы семиотики.

Семиотика, или учение о знаках (природа и типы) и знаковом процессе

(семиозисе), своим местом в современных философских и околофилософских

дискуссиях обязана во многом пресловутому "«повороту к языку". Первые же

семиотические идеи были сформулированы стоиками и Августином (в рамках

логической и отчасти риторической проблематики: импликация и гипотетическое

суждение, проблема «несобственного» смысла слова.) Впервые гносеологические

вопросы были чётко поставлены Локком (ему же принадлежит заслуга введения

термина «семиотика» в философский обиход) – наряду с «идеями» (изучаемыми

логикой в узком смысле, основная роль которых заключается в приобретении

знаний), есть ещё и «слова» (вид «меток»), функция которых состоит в

трансляции уже приобретённого знания, изучаемые «учением о знаках».

Семиотика делится на синтактику (изучение отнашений знаков между собой в

системе), семантику (изучение отношений знака к обозначаемому, денотату),

прагматика (отношение знака к его интерпретации.) Эти три уровня

исследования не исключают др. друга, но напротив, тесно переплетены. (Ч.

Моррис)

Классическое определение знака звучит так: aliquid stat pro aliquo

(приблиз., «нечто, замещающее другое нечто.») Основное содержание можно

раскрыть след. образом: природа знака реляционна, предмет (вещь, объект) не

может быть знаком самого себя (зеркальное отражение не явл. знаком), его

характеризует отношение неполной эквиваленции (даже в случае с импликацией,

дым есть знак огня только до тех пор – временная последовательность ,- пока

отсутствует огонь.)

В современной семиотике знак есть функция от отношения в системе, т.е

знаком может быть объект любой природы, чем снимается основная его

характеристика в советской традиции (Резников, Степанов, Хабаров) как

метериального предмета: это не явл. его видовым отличием. Согласно Ч. Пирсу

знаки делятся на иконические, индексальные и символы. Первые имеет некое

общее качество или свойство со своим объектом, независимо от существования/

несуществования объекта (изображение кентавра, нр). Вторые основаны на

наличие физической связи, воздействии объекта на знак (флюгер, след от

пули.) Третьи суть условные (слова.) Дополнительно выделяют ещё сигналы и

симптомы, однако их включение в классификации зависит от того, проводится

ли классификация в рамках антропосемиотики (изучающей знаковые явления в

культуре), либо в рамках общей семиотики (стремящейся разработать единый

подход к любым знаковым феноменам.)

Наиболее ясное определение знаковой ситуации (семиозиса в терминах Ч.

Пирса) дал Г. Фреге («Смысл и значение», 1892):

сам знак, его значение, смысл и представление.

Знак – событие, объект особой формы (см. выше); значение – сам предмет (для

имен собственных, иначе – обозначаемое, объем понятия); смысл – объективное

содержание, способ данности значения; представление – субъективное

постижение смысла (мысли для предложения) конкретным человеком. Этим

различением значения и смысла, с одной стороны, и представления, с другой,

Фреге обосновывал несводимость логики к психологии, чем оказал заметное

влияние и на Гуссерля.

Всё же дальнейшее развитие логической проблематики в рамках аналитической

традиции проходило под знаком перехода от «трёхуровневой» к «двухуровневой»

семантике, совершённое Расселом и ранним Витгенштейном. (например, теория

коореспондентной истины у Тарского, который использеут только знаки для

обозначения реальности и обозначения для знаков.)

Собственно, с т. зрения гносеологии можно условно выделить два подхода к

знаковым процессам:

1) умеренный: анализ языка науки, выяснение роли искусственных знаковых

систем в познании, различение знака и образа (соответсвенно, отказ от

понятия иконического знака) и постановка проблемы идеального (образ –

явление сознания, представляющее идеальное воспроизведение предметов, их

связей и отношений), которая трактует сходство образов и отображаемых

материальных предметов как имеющее основание в материальном единстве мира.

2) универсальный: всякий процесс познания имеет знаковую природу, мы

познаём только в знаках и то, что мы познаём тоже есть знак. Реальность

объектов не предпосылается, но конституируется в процессе исследования

сообществом учёных, чем не отвергается существование внешнего мира, просто

с т. зрения науки, понятие предмета и значение знака не совпадают, познание

движется по асимптотической траектории по отношению к миру. Логика есть

семиотика. (Пирс)

В последнее время наблюдается своеобразное возрождение локковского учения

об идеях в рамках когнитивной науки (Холенштайн), которая пользуется

понятийным аппаратом семиотики.

Ницше «Рождение трагедии из духа музыки».

Следует отметить, что уже в предисловии, посвященном Рихарду Вагнеру,

Ницше заявляет важнейшую посылку своей работы - серьезное отношение к

эстетической проблематике, к искусству, говоря о том, что

«противопоставление искусства «серьезности существования» - грубое

недоразумение» и, что его собственное убеждение - это «взгляд на искусство

как на высшую задачу и собственно метафизическую деятельность в этой

жизни».

Аполлонизм и Дионисийство.

Ницше начинает свой анализ греческого мира через выявление двух

определяющих его начал (сил, стремлений, истин): аполлонического и

дионисического. Эти начала, воплощенные в образах богов Аполлона и Диониса,

оказываются не только отделенными друг от друга как правители своих

земель, но и взаимонуждающимися друг в друге. Иногда Ницше даже говорит об

их тождественности в смысле вынужденности их постоянной борьбы друг с

другом и примирения в душе античного грека. Тем самым, как это было в

трагедии, часто они оказываются говорящими языком соперника.

Для уяснения разъединенности аполлонического и дионисического начал

Ницше предлагает представить их себе на примере художественных миров

сновидения и опьянения. Сон есть прекрасная иллюзия, смешанная с ощущением

ее жизненной действительности. Причем даже ужасный сон всегда может быть

осознан как всего лишь сон, с возвращением от ужаса к наслаждению образами.

Вот эта «радостная необходимость сонных видений», - говорит Ницше, - «...

выражена греками в их Аполлоне». Аполлон предстает как бог, вещающий

истину, творящий образы, как излечивающий от недугов. Но одновременно и как

бог непозволяющий отождествлять иллюзии с действительностью, поэтому в нем

необходимо присутствует «полное чувство меры, самоограничения, свобода от

диких порывов, мудрый покой бога - творца образов». Аполлона можно назвать

«великолепным божественным образом principii individuationis, в жестах и

взорах которого с нами говорит вся великая радость и мудрость «иллюзии»,

вместе со всей ее красотой».

Через опьянение, через сомнение и через ужас пред лицом мира, перед

осознанием своего собственного незнания, что он есть такое, смешанного с

блаженным восторгом, охватывающим человека при разрушении, размывании его

индивидуального существа, предлагает Ницше понять феномен дионисийства.

Перед внушающим ужас богом, под воздействием его чар «не только смыкается

союз человека с человеком: сама отчужденная, враждебная или порабощенная

природа снова празднует праздник примирения со своим блудным сыном -

человеком» Человек, если рассматривать вопрос в плане художественного

произведения, под чарами Диониса не художник, но сам есть художественное

произведение, творение. Тем самым, осознавая разрушение своего личного,

обособляющего начала, он достигает освобождения.

Однако, важным для Ницше представляется и то, что именно у греков

сама природа получает свое художественное выражение: человек обнаруживает

себя либо в мире сонных грез, пренебрегающим его индивидуальными

достоинствами, либо в действительности опьянения, которая «стремится

уничтожить индивида и освободить его мистическим ощущением единства». Таким

образом и Аполлон, и Дионис нерасторжимо связаны в едином художественном

восприятии: Дионис как открывающий человеку глаза и внушающий ужас и

Аполлон, дающий человеку возможность увидеть его собственное состояние в

символическом подобии сновидения. Это перемирие Аполлона и Диониса и

создает собственно художественный феномен, возникающий у греков, ибо именно

у них «впервые природа достигает своего художественного восторга,

впервые у них разрушение

principii individuationis становится художественным феноменом».

Дионис оказывается условием Аполлона, ибо всегда даже в «высшей

радости раздается крик ужаса или тоскливой жалобы о невознаградимой утрате»

и эта радость невозможна без него. Но и дионисическое не может не погибнуть

без Аполлона, спасающего человека иллюзией красоты, пантеоном олимпийских

богов радости. И как представителя выраженной радости в греческой культуре

Ницше показывает нам великого Гомера, «наивного» художника, чья

возвышенность и «наивность» может быть понята лишь как «совершенная победа

аполлонической иллюзии: это иллюзия, которой так часто пользуется природа

для достижения своих целей. Действительная цель прячется за образом химеры,

мы простираем руки к этой последней, а природа своим обманом достигает

первой».

2.2.Феномен греческой трагедии.

Заявив своим постулатом отграниченные и, в то же время,

взаимозависимые стремления греческого духа, Ницше ставит вопрос о

происхождении трагедии и решает его на основании предшествующего анализа.

Причем, утверждает Ницше, «проблема этого происхождения ни разу не была

даже серьезна поставлена, не говоря вовсе о ее разрешении». Поскольку Ницше

принимает предание, гласящее, что трагедия возникла из трагического хора,

постольку он должен обращаться в своем разбирательстве к феномену хора.

Ницше утверждает, опираясь на Шиллера, хор как некую «идеальную»

почву, которая позволяла трагедии быть избавленной от копирования

действительности. В греческой трагедии развертывается дионисическая

мистерия, обретающая художественный смысл. Осознавший ужас бытия человек

склонен к отрицанию воли к жизни, и тут появляется искусство, способное

«обратить эти вызывающие отвращение мысли об ужасе и нелепости

существования в представления, с которыми еще можно жить: таковы

представления о возвышенном как художественном преодолении ужасного и о

комическом как художественном освобождении от отвращения, вызываемого

нелепым». Именно из первоначального феномена хора и возникает трагедия как

соединение музыки и пластического представления на сцене, которое есть

объективация дионисического состояния. Она, будучи, с одной стороны,

выражением эпической природы как сновидение, с другой стороны, есть

размывание человеческой индивидуальности, ее растворение в бытии. «Сцена

совместно с происходящим на ней действом в сущности и первоначально была

задумана как видение и ... единственной «реальностью» является именно

хор... то есть первоначально трагедия есть только «хор», а не «драма».

Позднее делается опыт явить бога в его реальности и представить образ

видения ... тем самым возникает «драма» в более узком смысле». Таким

представляется Ницше феномен аттической трагедии, которая в своем развитии

довольно скоро пришла к отрицанию самой себя, ибо «слово, что любимцы богов

умирают рано, имеет силу для всех вещей; но также несомненно и то, что

после этого они вместе с богами живут вечно».

«Греческая трагедия испытала другой конец, чем более древние родственные ей

виды искусства: она покончила самоубийством вследствие неразрешимого

конфликта, - следовательно трагически». Олицетворением же ее самоубийства

предстает перед нами Еврипид как «агония трагедии». Эсхил, подаривший

грекам «Прометея», и Софокл с его «Эдипом в Колоне» присутствуют в

ницшевском осмыслении как выразители подлинного существа трагедии. Хотя уже

у Софокла, в отличие от Эсхила, у которого пластические образы были

телесным воплощением музыки хора, сказывается «неуверенность по отношению к

хору - важный признак того, что уже у него дионисическая почва трагедии

начинает давать трещины... Он настолько ограничивает его область, что хор

теперь является почти координированным с актерами», чем «его сущность

окончательно разрушена... Этот сдвиг в положении хора ... есть первый шаг к

уничтожению хора, фазы которого у Еврипида, Агафона и в новейшей комедии

следовали друг за другом с ужасающей быстротой».

Разложение трагедии имеет своей причиной потерю органически присущего

ей места в дионисическом начале греческого духа. Так как погибает сама

дионисическая истина, то вместе с ней исчезает и миф как символика ее

познаний, и трагедия, в которой она выражается в символике мифа. Именно в

трагедии старый миф, охваченный гением дионисической музыки, «раскрывает

свое глубочайшее содержание, находит свою выразительнейшую форму». Еврипид

положил конец феномену аттической трагедии и неразделимому с ней мифу,

выведя на сцену человека, живущего повседневной жизнью, выведя на сцену

зрителя, который мог теперь увидеть себя на ней и радоваться тому, что он

умеет так красиво говорить. «Еврипид стал в известном смысле учителем хора,

но только на этот раз приходилось обучать хор зрителей».

Что могло послужить причиной гибели Великого Пана, гибелью поэзии,

музыки и трагедии? Как смог Еврипид перестроить основания трагедии на

недионисической почве? Ницше связывает эту проблему не столько с Еврипидом,

в конце жизни отрекающегося от своего детища, сколько с демоническим

началом, говорящим через него, воплощенным в Сократе, в котором мы узнаем

«противника Диониса, нового Орфея, восстающего против Диониса...

обращающего в бегство самого могущественного бога». Сократ оказывается у

Ницше представителем нового начала, нового типа теоретического человека.

Этот «теоретический» человек, опутывающий мир сетью силлогизмов в

противоборстве с внушающим ужас Дионисом, и есть гибель как дионисического,

так и аполлонического начал в силу их неразрывного единства. В трагедии

теперь, у говорящего сквозь Еврипида Сократа «средствами возбуждения служат

холодные парадоксальные мысли - вместо аполлонических созерцаний - и

пламенные аффекты - вместо дионисических восторгов... мысли и аффекты, в

высшей степени реалистично подделанные, а не погруженные в эфир искусства».

Именно с Сократом связывает Ницше и появление нового типа культуры -

александрийского, преобладающего до сих пор - только с преодолением

которого может быть возвращена утраченная мощь дионисической музыки и,

вместе с ней, феномен трагедии. В завершающей «Рождение трагедии» части

Ницше, разделяя три типа культур (сократическую как александрийскую,

художественную как эллинскую и трагическую как буддийскую), говорит о

возможном возрождении гармонии и красоты через отказ от культуры

александрийского типа путем осознания ее пределов и ее губительного

влияния, путем обращения к эстетическому созерцанию действительности.

Основанием для подобного рода вывода представляется ведущая интенция Ницше

считать искусство высшей задачей жизни и единственным оправданием человека,

ибо «только как эстетический феномен бытие и мир оправданы в вечности».

Руссо.

Обществом правит Суверен, это политический организм, коллективное

существо, образуется он из частных лиц, поэтому может именоваться «условной

личностью». Суверен появляется в силу гипотетического первого соглашения,

акта разумной воли, благодаря которому народ впервые становится народом в

полном смысле этого слова. С этого момента у народа появляется

неотчуждаемый суверенитет, изъявлённое им согласие безусловно повиноваться

правителю. Отказавшись от этого суверенитета, он перстаёт быть народом,

политическим организмом. Суверен поэтому есть только при особом роде

согласия множества действующих индивидов. Нельзя нигде увидеть,

непосредственно обнаружить эту общую волю, ведь то, что существует как

чистая абстракция, также можно обнаружить лишь абстрактным образом или

постигнуть посредством речи.

В определённом случае народное решение может привести к

самоуничтожению народа. Это ошибочное решение общей воли. Она неизменно

направляется прямо к одной цели и стремится всегда к пользе общества, но из

этого не следует, что решения народа имеют всегда столь же верное

направление. Люди всегда стремятся к своему благу, но не всегда видят, в

чём оно. Им требуется соспоставить свои представления о благе и

суверенитете с правильной идеей блага и суверенитета. Общая воля, чтобы она

была поистине таковой, должна быть общей как по своей цели, так и по своей

сущности, она должна исходить от всех, чтобы относиться ко всем, и не может

устремляться к какой-либо индивидуальной и ограниченной цели.

Индивидуальное благо каждого гражданина зависит от его представлений о

достоинстве и свободе. Но общнественный организм образуется по договору,

посредством отчуждения части силы, имущества и свободы. Определяет эту

отчуждаемую часть Суверен. Суверен не может действовать против интересов

общественного организма, поскольку ничто не совершается без причины, а

сознательно действовать против организма воля организма причин не имеет.

Индивид теряет свою естественную свободу, вступая в общество, но

приобретает свободу политическую. Он может и сам не понимать своего

счастья, в таком случае задача Суверена - силой принудить его быть

свободным. Если одерживает верх мнение большинства, противное мнению

индивида, то это доказывает, что индивид ошибался, что то, что он считал

общей волей, ею не было. Однако, волю делает общей не столько число

голосов, сколько общий интерес, объединяющий голосующих. Согласие людей

сосредоточено во множестве душ и воль, поэтому невидимо отдельному

наблюдателю в качестве особой вещи.

Само понятие правого и неправого есть понятие социальное. В

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18